Я киваю.
— Скажи, где он жил, я схожу и посмотрю, что нам нужно. Я уверен, у него есть документы и всё остальное, а нам ведь не нужно, чтобы кто-то ещё прибрал их к рукам, да? — пот медленно стекает по моей брови.
— Да, — уставившись куда-то вдаль, Эрл кивает, его взгляд стекленеет. — Хотя подожди пару дней. Пусть всё это дерьмо уляжется. Нам не нужны никакие любопытные, сующие везде свой нос, которые вызовут копов, когда ты подъедешь к дому. Может быть во вторник? — собаки начинают драться, и Эрл пинает их по дороге к двери. — Долбаные собаки… о, и эта девчонка уже готова?
Я не отрываю взгляда от пола.
— Не-а.
— Ха, ну, тем хуже для тебя. Я продал её. Её заберут через три дня, — петли на дверях скрипят, когда он её открывает. От грохота захлопывающейся двери я вздрагиваю.
Три долбаных дня? Это всё, что у меня есть. Меня охватывает гнев, я стискиваю челюсти, мышцы напрягаются. Я пялюсь на горизонт, щёлкая костяшками пальцев в дерьмовой попытке избавиться от беспокойства. Я высиживаю здесь, один, погруженный в свои мысли, размышляя, какого чёрта мне делать теперь? И когда солнце село, я так и не пришел ни к какому решению. Я встаю с крыльца и направляюсь в комнату Авы, не совсем уверенный, что я собираюсь делать, но уверен, что не отпущу её.
Я останавливаюсь у двери комнаты девушки и опускаю голову. У неё был день, чтобы обдумать, что мы сделали. Подвергнуть всё это сомнению, у себя в голове нарисовать меня монстром. Я никогда не намеревался трогать её. Никогда. Но некоторые вещи не поддаются человеческому контролю.
Дверь распахивается, и она предстаёт передо мной на кровати, волосы в беспорядке. Читает.
— Ава? — говорю я. Она игнорирует меня и перелистывает страницу своей книги. — Ава, — всё ещё ничего. Я осторожно беру книгу из рук девушки, положив закладку, прежде чем закрыть её и оставить у подножья кровати. Подбородок Авы опускается к груди. Несколько слезинок падают на её колено, оставив пятно на простыне, обернутой вокруг её бёдер. Я запускаю пальцы Аве в волосы у виска, и она тянется навстречу моему прикосновению. Я чувствую себя таким куском дерьма. Таким куском дерьма.
— Ты бросил меня… — шепчет она.
— Я…
— Ты сделал это со мной, а потом бросил меня!
— Прости, мне не следовало… Мне не следовало так поступать с тобой, — говорю я.
Она качает головой, затем поднимает на меня глаза и вытирает слёзы.
— Тебе не следовало делать многое, Макс, — я стискиваю зубы. — Я просто, я просто сбита с толку и… я даже больше не знаю, кто я. Это… — она гневно ходит по комнате. — Это моя жизнь. Сидеть здесь, взаперти, и для чего? Для чего? — кричит она. — Так ты можешь трахать меня? Значит, ты можешь иметь меня, когда захочешь, значит, ты можешь торговаться со мной, убить меня? Какого чёрта ты хочешь? Зачем ты меня здесь держишь? — Ава поднимает на меня взгляд. В них так много эмоций, как чёртов океан во время шторма, разбивающий хрупкий корабль. Гнев, ненависть, страх и грусть. И она знает, что она тонет.
