Ава — ангел, чьи крылья были отрезаны и отняты, прежде чем её бросили на землю. И как бы это ни было душераздирающе, это самый драгоценный вид, потому что падшие ангелы — единственные существа, которые знают, что представляют собой как небеса, так и ад.
Мы встретились с тёмной стороной человечества, нечестными, полными сурового реализма, ужасными лицами, которые большинство людей видят только в ночных кошмарах. Она и я — мы оба знаем правду: понятие любви — самая большая видимость, которую человек когда-то придумал.
И поэтому она сломлена.
Поэтому сломлен я.
Глава 29
Ава
Он целует меня в спину и утыкается лицом мне в плечо.
— Я никогда не позволю снова сделать тебе так больно.
— Я знаю.
И я это знаю. Пока он со мной, я всегда буду в безопасности. Макс снова ложится, увлекая меня за собой. Он обнимает меня огромной рукой, и все страхи рассеиваются, будто они никогда и не существовали. Я вдыхаю его запах и провожу пальцем по неровной поверхности его живота.
— Ты веришь в судьбу? — спрашиваю я.
Его грудь поднимается от глубокого вдоха.
— Иногда.
— Вера — не временная вещь, Макс.
— Придётся поверить, что это так, — он смеётся. — Потому что я отказываюсь верить, что некоторым вещам суждено быть.
Я обдумываю, что собираюсь сказать, почти отговаривая себя от этого из страха, насколько бредово это будет звучать. Но некоторые вещи, неважно, как глупо они могут звучать, сведут с ума, если о них не сказать.
— Я верю, что встреча с тобой была судьбой.
Я чувствую, как его рука на моём теле напрягается.
— Не говори так, — произносит он с резкой ноткой в голосе, и по какой-то причине это немного разбивает мне сердце.
— Макс…
— Ничего в том, что ты встретила меня, не было судьбоносным, Ава. Это было неправильно, — он делает вдох и проводит рукой по моей спине, шее, волосам. — Возможно, в том, что я встретил тебя, — шепчет он, потом целует меня в лоб, — но не в том, что ты встретила меня.
У меня в груди всё сжимается, и я закусываю губу. Я борюсь с этим, но в данный момент мне больше нет дела. Я хотела, чтобы он согласился. Улыбнулся. Поцеловал меня. Крепче обнял. Но Макс ведёт себя так, будто само понятие «мы» — трагедия.
— Это была судьба, неважно, насколько ужасна была эта случайная встреча — это была судьба.
Секунду спустя прикосновения его руки к моим волосам прекращаются, его тело становится напряжённым. Полный сочувствия человек, который держал меня, говорил мне о моих прекрасных недостатках, он исчез, спрятался за стеной, которую он быстро воздвиг. Кирпичик за кирпичиком. Потому что мы зашли слишком далеко, мы позволили вещам быть слишком реальными, а когда ты чувствуешь вещи — тебе неизбежно причинят боль.
