— Действительно, Роман, не считайте нас такими аморальными типами. Но государственные интересы… — Мосьцицкий наконец-то перевел взгляд на лежащий на столе артефакт. — Насколько я помню, пан Братный, вы закончили два курса Львовской Политехники?
— Так точно, пан президент. Однако потом ушел в военное училище.
— Но вы можете, хотя бы в первом приближении, оценить возможность создания подобного устройства в Польше?
— Полагаю, пан президент, что не только в Польше, но, как я думаю, и в Германии, Англии или США повторить этот прибор будет невозможно. Но попробовать стоит.
— Игнатий, тогда я предлагаю назначить поручника начальником Особой Группы при инспекторате. Подберем специалистов, в первую очередь офицеров с техническим образованием… — Рыдз-Смиглы оправдывал свой псевдоним.
— Не боишься, что сведения утекут за границу? — скептически заметил президент.
— Примем самые строгие меры засекречивания.
— Которые только привлекут внимание всех шпионов. Извини, Эдвард, но я предлагаю сохранить само это устройство в тайне. Да и остатки самолета — тоже. Все, что удалось найти. Пусть ими занимается поручник. Он беседовал с…, — Игнатий слегка запнулся, подыскивая слова, — пришельцем из будущего. Если будет необходимо — запросим консультаций, не показывая самого устройства или деталей. Думаю, смысла осушать болото и доставать упавшее туда пока нет. Пока мы не соберем дейстивтельно надежную команду, способную заняться этим вопросом…
— Разрешите, пан генерал, пан президент? — поручник пытался встать, но Рыдз-Смиглы жестом показал ему, чтобы он говорил сидя.
— Говорите, — Мосьцицкий с любопытством смотрел на молодого офицера.
— Панове, я вынужден официально отказаться от столь высокой чести. Мне просто не хватит знаний.
— Напрасно вы так думаете, Роман. Я помню, что ваш отец передавал хвалебные отзывы ваших преподавателей и его огорчение, когда вы решили бросить учебу в политехнике. Так что я рассчитываю на ваш талант к технике. Привлечь же еще больше людей означает рисковать оповестить о случившемся весь мир. Я считаю, что этого надо избежать любой ценой. Надеюсь, вы, — президент повернулся к Рыдзу-Смиглы, — меня поддержите.
— Подумав, склонен согласиться с вами, Игнатий, — генерал утвердительно кивнул.
— Так и решим. Роман, Эдвард, отныне вы должны соблюдать тайну даже в постели. Запомните — у нас упал экспериментальный самолет, созданный изобретателем на собственный кошт. Изобретатель погиб при аварии, восстановить аппарат не представляется возможным. Так и должно быть сообщено газетам. А этот… артефакт, будет храниться в моем личном сейфе до тех пор, пока вы, поручник, не будете готовы для его изучения. Мне кажется, для этой работы можно будет привлечь и кого-нибудь из свидетелей падения. Вы их знаете лучше, вам и карты в руки. А вас, генерал, жду через неделю с планами реорганизации армии польской. И, конечно, предложениями по изменениям в политике.
