Сказать по правде, с автоматом на груди и в полной экипировке Шева выглядел здорово. Ну, по крайней мере, в глазах двадцатилетних парней. Хотя красота эта весила килограммов пятнадцать, если не больше, так что денёк обещает быть очень весёлым.
— Крас, ты, кажется, хотел с нами спокойно побегать, вместо караула? — ехидно щурясь, спросил Шева.
— Ага, сам себя обдурил. Капитан что, о лошадях своих говорит на полном серьёзе? По-моему, и для них эта ноша не по силам.
— Тебе виднее, ха-ха-ха! — рассмеялся Емеля, намекая на свою прошлую шутку, и снова второе отделение взорвалось смехом.
— Ладно, собрались, а то мы тут до вечера просидим, а Игорь Викторович скоро придёт из дежурки, — отсмеявшись, проговорил я и отправил Деда в предбанник. Когда все были готовы, мы вновь собрались у дверей оружейной.
— Наверное, такой нагрузки мне хватит. Не пойду сегодня в спортзал. — Сказал Кос, рассматривая своё отражение в окне первого этажа.
— Тебе может и хватит, а вот Тиму точно слабовато будет, — влез в разговор Циркуль и запрыгнул Тиму на спину. — Отныне я твой ковбой, а ты моя лошадь, — проговорил он, подхлестывая Тима ногами.
— Слезь с меня, гад! — истерично заголосил Тим. Бедняге было непросто выдерживать вес Циркуля со всеми игрушками.
— Курсант Круглов! — как гром среди ясного неба, раздался голос капитана. — Подойди ко мне.
— Так точно, — словно нашкодивший котёнок, понурив голову, ответил Циркуль и подошёл к капитану.
— Упор лёжа принять, — распорядился Игорь Викторович и Циркуль в ту же секунду упал на асфальт.
— Начинай отжиматься, а мы пока поговорим о делах, — обронил он для Циркуля и повернулся к нам. — Ничего не спрашивайте, у вас на лицах и так всё написано. Экипировка дорогая, так что опробовать всё это в деле я вам не дам. Сегодня вы у меня немножко побудете вьючными лошадками… кхм!.. Емельянов, что смешного я говорю? — прикрикнул капитан, глядя на улыбающегося Емелю.
— Товарищ капитан… это вы лучше у Краснова спросите, ха-ха-ха! — не сдержался Емеля. Не сдержались тогда и все остальные, и Крас тоже.
— Всё вам весело, да? — нахмурился Игорь Викторович, но глаза его улыбались. —Загорский…
— Я.
— Вот смотрю я на этих оболтусов, и понять не могу: почему я такой с вами добрый всегда, ты не знаешь?
— Это потому, товарищ капитан, что моё отделение лучшее в академии! — пафосно проговорил я, глядя в небо.
— Ах вот оно что! — улыбнулся капитан. — Тогда стройся, лучшее отделение.
Когда мы с ребятами стали тремя колонами, Игорь Викторович продолжил:
