А потом ножик, – тот, который второй, – ломается на осколки, оставляя обсидиановую крошку в черепе убитого. А я понимаю, что ранг ценности «мусор», это таки очень адекватное определение.
Сука!
Как же не вовремя!
Третий из оставшихся с рыком атакует замешкавшегося меня, но с моей ловкостью его удар кажется медленным и вялым. Изворачиваюсь и перерезаю ножом сухожилия на руке сжимающей его дубину, после чего резко сближаюсь. Едва не сдохнув от вони, вгоняю нож под подбородок и, вырвав его, перекатываюсь в сторону, избегая гоблинского копья.
Самому гоблину хватило одного обманного финта, и вот мы разошлись в разные стороны – он, я и фонтан крови из его горла. Проблема в том, что меня уже заметили и сразу несколько гоблинов и пара орков уже спешат меня порешить. Я, в принципе, могу рвануть вверх с помощью тени, но надо же и пробовать когда-то свои силы. Да и бесят-бесят-бесят меня эти твари! Вот просто на инстинктивном уровне бесят!
Рывок вперед и я буквально взбегаю на дерево, делая сальто, уже в падении взмахиваю лезвием ножа, вскрывая еще одному орку глотку и мысленно жалея об отсутствии у меня более длинного оружия. Обсидиановый ножик неплох для убийства, но воевать с ним в руках слишком хардкорно.
В приземлении бью ногами в грудь гоблину, проламывая грудную клеть, и снова ухожу в перекат – умирающий орк продемонстрировал знатную живучесть, сумев ударить по мне из последних сил. Если у гоблина со сломанными ребрами и были шансы выжить, то пришедшийся по нему удар поставил в его судьбе жирную точку.
Я этого уже не вижу, только воспринимаю через тени, как и начавшуюся бойню в лагере. Пока что люди держатся за счет оттянутых на меня сил, лучшей индивидуальной выучки и оснащенности, но это только пока. И если я хочу чтобы хоть кто-то из людского племени (включая меня) встретил рассвет, то нужно хорошенько постараться.
Из переката выхожу сразу же хватая гоблина за руку, вырывая копье и заламывая конечность за спину. Тычок ножом в сердце и пинок навстречу еще двоим, лишая их равновесия. Рука лезет в один из немногих оставшихся на одежде карманов, доставая ядовитый порошок, и я швыряю состав в морду орку, но добить не успеваю, вынужденный уклоняться от выстрела его собрата. Стрелка я распознал не столько тенями, сколько вспыхнувшей чуйкой на опасность. Стрела просвистела мимо, а я все-таки захожу за спину пускающему пену орку и снова делаю сальто с упором на древесный ствол.
