— Эрни, ты меня слышишь? — позвал Олег. Он надеялся, что ретранслятор вдруг окажется где-то поблизости. Он пощелкал кнопки волн, переключил обратно и позвал громче: — Эрни!
За трибунами перед ним зашевелились нелюди, они явно уловили какой-то звук. Олег присел на корточки, чтобы занять как можно меньше места.
Старик забрал тетрадь и стал ходить влево-вправо, держа её под мышкой. В зале снова начал подниматься шум и только тогда он вспомнил, что находится здесь не один. Он дал сигнал прыткому нелюдю из молодых, тот подбежал к нему и подставил ухо — кривую прорезь на боковой стороне головы. Старик прошептал ему короткое поручение, молодой отошел в сторону, медленно, будто сам постарел на двадцать лет, встал на задние лапы и пропищал переданное послание. А потом он взял тетрадь у старика и пошел вдоль зала показывать человеческий рисунок первым рядам.
Нелюди стали оглядываться друг на друга. Молодой шел вдоль рядов, тетрадь он выставил перед собой, чтобы каждый мог рассмотреть как следует. Олег пригнулся, когда тот проходил мимо него, нелюдь легко мог бы его увидеть в щели между скамейками, остановись он на пару секунд. Впрочем, Олег тоже увидел то, что там нарисовано: человек и рядом нелюдь на четвереньках, у человека из поясницы торчит половой член, которым он собирается сделать с нелюдем нечто непристойное. Этим рисунком Эрни наверняка хотел сказать: вертел я вас всех. Олег же боялся, что нелюди воспримут его слишком буквально.
Нелюдь пошел дальше показывать рисунок, а Олег поднялся и стал наблюдать за реакцией толпы. Кажется, они не знали, что и думать. На стадионе стоял еле слышный гомон, а старик все ходил из стороны в сторону, вся та дряхлость, что была у него, когда он заходил в зал, прошла. Он сам пошел вдоль первых рядов и стал говорить с существами, у которых было мнение насчет рисунка и человека. Олег не видел, кто обращается к старику, скамейки мешали, он мог рассмотреть лишь ноги говоривших. Старик остановился неподалеку от Олега. Он смотрел на одного из бледных сородичей и молчал, тот ему что-то рассказывал, но Олег не слышал что именно, а если бы и услышал, то не смог бы понять.
В центре стадиона все так же лежал придавленный к полу человек. Он не выдавал своих чувств, будто и не было вокруг никого, а сам он лежит, расслабляется на мягком газоне.
Олег прижался к полу, старик прошел мимо, не обращая на него внимания. Опрос общественного мнения длился пол часа, старик снова вышел на центр стадиона, он что-то пропищал мелкому помощнику, а тот встал в полный рост и во всю силу легких передал сообщение всем на стадионе, даже Олег смог разобрать высокое переливание звуков, точно летучие мыши запели хором.
