С минуту просто сидела, стараясь осмыслить полученный приказ. Черт. Его голос пробрал меня до костей. Судорожно повела плечами, словно стряхивая с них невидимые снежинки. По телу пробежал легкий озноб.
Медленно перевела взгляд на календарь на столе, подсчитывая в уме, сколько дней должна буду здесь продержаться. Всего-то двадцать семь… А потом со спокойным сердцем уволюсь. Втянула в себя побольше воздуха, отправляясь к кофе машине. Мила с Олесей научили, как ею пользоваться, и, следуя их нехитрым инструкциям, наколдовала чашечку кофе. К счастью, это оказалось проще простого. Я даже почувствовала себя прирожденным администратором! Посмеиваясь в душе, тихонько постучала в дверь подсобки, которая служила офисом хозяев тату-салона. Решила последовать совету подруги и не ввязываться в конфликтные ситуации…
– Заходи! – послышалось изнутри, и моя уверенность начала рассеиваться, как утренний туман.
Плавно толкнула дверь, проходя внутрь темного задымленного помещения. В нос ударил едкий запах дыма. Непроизвольно поморщилась, после чего устремила свой взгляд вперед, и чуть было не поперхнулась от открывшейся картины.
Ян сидел на черном кожаном диване и с кровожадным выражением лица всматривался в мой облик, смотрел в упор с какой-то особой жадностью. Так давно его не видела, что уже и забыла, насколько он хорош собой… Да, черт возьми! Несмотря на все мои колкости в его адрес, увы, у меня было стопроцентное зрение, от которого не укрылось его атлетическое телосложение.
Совладелец тату-салона был одет в простую белую майку, открывающую бугрящиеся от мышц забитые татуировками руки и вываренные небесно-голубые джинсы. Его черные волосы собраны в пучок на макушке, а зеленые глаза воинственно прищурены. Но поразило меня другое обстоятельство.
Рядом с Яном, удобно закинув ноги ему на колени, сидела красивая загорелая блондинка. Парень по-свойски поглаживал её бедро, сжирая меня задумчивыми глазами цвета крепкого зелёного чая. Похоже, он наслаждался этой ситуацией. Пауза затянулась, и я тихо произнесла:
– Кофе… – сделала шаг, чтобы поставить поднос на стол, но тут Ян снисходительно бросил.
– А почему только одна чашка? – в его взгляде сквозила насмешка, и вёл он себя так, будто видел меня впервые. Вот кретин!
– Но ты же сказал…
– Если бы пожаловала на работу вовремя, то обратила бы внимание, что я пришёл не один! – в голосе загорелого брюнета появились ледяные надменно-саркастичные нотки. – Иди и сделай ещё одну чашку для моей подруги! – выдал мне голосом гангстера тридцатых годов, на что я потерянно кивнула, а затем вылетела за дверь, ощущая, как мои щёки пылают.
