Сосредоточься на одежде. Не думай о том, что он еще сказал.
— Что? — спрашивает Мак, видя, как тает моя улыбка. — Что я такого сказал?
— И почему я чувствую себя как фаллоимитатор на свадьбе? — мы оба поворачиваем головы в сторону Айви и ее нелепого восклицания. — Подождите, — говорит она, сморщившись. — Не так.
— Однозначно, что это запасной хер на свадьбе, проказница, — говорит Мак, почти смеясь.
Да благословит Господь эту девушку, вмешавшуюся в мое бедственное положение, даже с этим приступом нелепости.
— Хер, фаллоимитатор, — говорит она, покачивая при этом руками, как будто взвешивая их. — Не большая разница, на самом деле. Одна — настоящая штуковина, а вторая — всего лишь что-то вроде...тофу.
— Тофу? — повторяю я.
— Ага, заменитель мяса.
— О, Господи, — возмущается Мак. — Ты не могла подождать, пока я уйду? Ни один мужчина не должен слышать, как его сестра рассуждает о…
— Членах? — отвечает Айви. — Как будто я не слышала от тебя и похуже.
— Да, но ты должна быть нежной девушкой, — возражает он.
— А ты должен быть в Лондоне.
— Я сделал небольшой крюк.
— То есть заблудился?
— Я поражен, — говорит Мак, хотя видно, что это абсолютно не так, — что время, проведенное за океаном, не научило тебя никаким манерам. Да, мэм, нет мэм. Почему манеры Фин не стерлись? Подумай об этом.
— Давай не будем говорить о стирании, — говорит Айви, скрестив руки на груди. — Это ящик Пандоры в вопросах мастурбации, о котором никто не должен слышать.
— Эй, поосторожнее, — сердито предупреждает Мак. — Не забывай о своем обещании.
Айви сгибает мизинец.
— Ты имеешь в виду мое малепусенькое обещанице? — ее голос приторно сладкий, но Мак прищуривается, и я решаю вмешаться.
— Смешные вы, ребятки. Даже не знаю, так уедешь на несколько лет и...не-а, ничего не меняется.
— Ой, ладно, ты ведь знаешь, что на самом деле мы любим друг друга, — смеясь, говорит Мак.
— Ага. Это правда. Я поклонюсь земле, под которой он, в конечном итоге, будет погребен.
— Это очень грубо, — осуждаю я.
— Упрямство злобной Айви всегда касается только меня. Со всеми остальными она очень мила и весела.
— Потому что ты этого заслуживаешь. — презрительно усмехается она. — И назовешь меня злобной еще раз, дебил, схлопочешь по яйцам.
— Оставь мои яйца в покое. Ладно? — спрашивает он, поднимая руки вверх, притворяясь, что сдается.
Айви фыркает.
— Фин — единственная здесь, кто знаком с твоим членом, мягкий пенис.
Мак издает мрачный смешок, но любезно меняет тему разговора, даже когда я начинаю невнятно отрицать. Это должно было быть секретом! Он притягивает нас обеих к себе, приобняв за плечи.
