У нее перехватывает дыхание, и она бросается в мои объятия, прошептав:
— Да.
— Нет. Ни разу, крошка.
— Лжец, — говорит она, тихо смеясь. По крайней мере до того, как я скольжу рукой спереди по ее трусикам.
— Если ты возражаешь против того, чтобы тебя нагнули над столом, тогда тебе лучше показать мне, где ты предпочитаешь быть оттраханой.
Несколько мгновений спустя под нашими ногами хрустит гравий, пока мы направляемся к тому, что, как я знаю, когда-то было конюшнями, но несколько лет назад их перестроили в домики для отдыха. Я немного отстаю, чтобы полюбоваться видом, видом ее попки в этих леггинсах, которые ни хрена не уменьшают напряжение в моих джинсах.
— Четыре коттеджа. — Когда мы останавливаемся у первой двери старой конюшни, теперь выкрашенной в красный цвет и облупившийся от непогоды, она поворачивается, повышая голос на усиливающемся ветру. — Я бы сказала, они - недавнее дополнение к главному дому. — Отвернувшись, она встает на носочки, пытаясь дотянуться до верхней части дверной рамы.
— Мне все равно, будь это хоть мусорная куча, лишь бы забраться на тебя.
— Что ты сказал? — она поворачивает голову, на ее губах играет тень улыбки.
— Я сказал, давай заберемся внутрь. — Или что-то в этом духе, отвечаю я, когда она достает ключ.
Дверь со скрипом открывается, и мы сразу же оказываемся в гостиной, где возможности кажутся внезапно бесконечными. Диван, над которым ее можно наклонить. Журнальный столик, на который она может сесть, чтобы не причинять боль своим коленям, пока делает мне минет. Небольшой обеденный гарнитур, на котором я могу "полакомиться" ее киской. Но, кажется, мы не задержимся тут, так как она берет меня за руку и тянет в сторону небольшого коридора. В спальню.
Светлые занавески задернуты, а кровать застелена серовато-белым одеялом, которое, кажется, недавно заправили. На прикроватной тумбочке стоит полстакана воды, в розетку на стене воткнуто зарядное устройство для телефона, а на полу валяется пара розовых носков. В комнате чисто, как и в остальной части домика, и это место не кажется заброшенным.
— Кто-то спал в этой кровати, — говорю я и, поддразнивая, проверяю мягкость матраса, падая на него. Не знаю почему, но ее расслабленное состояние, кажется, улетучивается. Ее плечи напрягаются, и она действительно выглядит так, словно готова удрать.
— Я...я полагаю, ты сейчас пытался хищно ухмыльнуться? — говорит она, широко расставив ноги и скрестив руки на груди.
