— Тот день, когда ты умер.
Она широко улыбнулась мне и, смеясь, убежала прочь, исчезнув где-то глубоко в сумраке.
Тот день, когда я умер. Я не помню, чтобы что-то подобное со мной произошло. Я не знаю, возможно ли это всерьёз, но эти слова Сейлы показались мне крайне…реальными. Этот ребёнок был каким-то особенным в этом мире. Она была здесь одна, кто мог бы быть похожим на человека. Я помню, как она растворилась в воздухе, прикоснувшись меня там, в лесу. Сейла не является человеком. Я не знаю точно, кто она, но одно я смело предположить могу — этот ребёнок является призраком. Она преследует меня, идя буквально по пятам. Я не замечал её, вероятно, потому что не хотел этого, ведь я был до жути напуган. Верно, она всегда была рядом со мной, наблюдая за тем, как я пытаюсь спастись. Но кто она и как связана с моим прошлым? Не помню. Память с каждым часом покидает меня. Нельзя забыть её, иначе я вовсе потеряюсь здесь, в этом мраке. Сейла является моим спасительным маяком, светом, за которым я могу следовать, если, конечно, смогу понять её значение и как же она причастна ко мне.
На свете есть места, понять которые слишком сложно. Например, самое сложное и запутанное из них — разум самого человека.
Мне ничего не оставалось делать, кроме как бродить по дому и зажигать свечи на стенах. Не самая лучшая идея, если честно, ведь никакого решения моей ситуации она не приносит. Но от этого занятия есть немалый толк — свет отгоняет мрак, скрывающий НЕЧТО, что всегда готово меня разорвать. Иногда мне становится не на шутку жутко. Эти создания во тьме… Мои страхи при жизни? Но что такого я боялся, если они выглядят столь бесформенно и отвратительно? Если бы я мог вспомнить хоть что-то… Сердце изнывает от боли. Нужно бороться с этими страхами, давать им отпор, показав, что они отныне ничего для меня не представляют. Я умер… умер. Холод растекается по телу, когда я произношу это слово, думаю о нём. Оно такое холодное, отчуждённое. Но если я умер, то почему чувствую, как бьётся моё сердце, как тепло расплывается по телу, когда я держу в руках горячую свечу? Я умер, но остался при себе, при своём теле, живом теле. Сейла толком мне ничего не сказала. Мне кажется, словно она специально продумывала то, что сказать мне. Но разве ребёнок способен отрепетировать то, что он собирается произнести вслух? Одной загадкой больше. Не знаю, сколько я ещё буду бродить по этому дому, возможно, конечно, вечно. Это мой Ад? Скорее похоже на вечную муку одиночества.
