- Здорово! – воодушевилась Марина, успевшая расстроиться из-за прерывания её арии.
- Зачем это нужно? – оценивающе смотря на аппарат, произнесла Кларисса, после переведя не менее критичный взгляд на учёного.
- Как «зачем»?! Это же прорыв в науке и технике! Совершенно новое изобретение, не имеющее аналогов!
- Риса, ну что ты в самом деле. – начала Герда журить дочь.
- Вот, попробуйте. – продолжал первооткрыватель.
- Ох… - умоляюще вздохнула Риса, но, тем не менее, приблизилась к странному аппарату.
- Так, хорошо. – сказал, помедлив, Оксан, - Теперь напишите что-нибудь на листочке… Вот, листочек, держите.
Кларисса неохотно взяла данный ей лист слегка потрёпанной бумаги и написала запомнившуюся ей фразу: «Здесь один неизвестный был убит другим неизвестным».
- Отлично. – приободрённо сказал изобретатель, увидев, как женщина поставила точку. –Бросьте его в место, которое я называю листоприёмником. Сюда. И смотрите.
Риса сделала всё, как ей сказали. Вдруг машина затарахтела. Шум, при котором Оксан периодически подёргивал рычаги, нажимал кнопки, длился минуты две. Когда никто не ожидал, питиевая>17 лампочка сбоку персофона загорелась прострелевым>18 цветом.
Из самого нижнего отверстия модернового принтера вылез лист стандартного формата. Риса аккуратно и робко взяла его, и неподдельное удивление застыло на её нежном лице.
- Это же мой почерк!
- Невероятно! – воскликнула Герда, стоящая поодаль и выглядывающая из-за плеча дочери, - Вы волшебник!
- О, что вы? Просто учёный, - со скромным видом проговорил Оксан.
- И что это за текст? Я ничего не вводила на этой вашей клавиатуре, - прерывисто продолжала ошеломлённая женщина, по-прежнему не находящая сил поверить собственным глазам.
- Сей текст является, так сказать, стандартным, - мужчина заумно растолковывал суть простых вещей, - Я ввёл его заранее, чтобы проверить работоспособность машины. Это отрывок из моего любимого стихотворения «Sens» Бертрана Жекарде.
- Что ж, я признаю, что это изобретение необычно и ново, однако, - Кларисса говорила, стойко выдерживая тяжеловесный взгляд учёного, - я не верю, что оно найдёт своё предназначение.
Оксан чуток огорчился, но не подал ни малейшего вида, оставаясь официально холодным, что не соответствовало жизнерадостной натуре холерика.
***
В дверь постучали.
- Снова здравствуйте, - неохотно промолвила Кларисса, вступая за порог помещения, окутываемого будуарным освещением.
- Здравствуйте. Я рад. Что вы пришли, - улыбаясь и вставая с искусного кресла, произнёс Николай.
