— Вы, юная леди, отправляетесь домой. Немедленно. — Его голос походил на низкое рычание, которое она знала очень хорошо.
Он был зол. Также как и она. Портия выпятила грудь и подняла голову, добавляя пару сантиметров к своему росту — сто семьдесят пять сантиметров. На двадцатисантиметровых каблуках Портия находилась почти на уровне глаз с ним.
— Ты не можешь указывать мне, что делать!
— Я твой отец, и ты будешь меня слушаться! — Он сжал, словно в тиски, её запястье, и, несмотря на силу вампира, Портия не могла сравниться со своим отцом. Он старше и сильнее.
— Нет! Ты не имеешь права мне приказывать! — Он потерял это право сразу же, как только предал её.
— Ты несовершеннолетняя!
Портия замерла. В обществе вампиров, родители оставались законными опекунами своих детей, пока тело ребенка не достигнет окончательной формы, а происходит это на двадцать первый день рождения. Только тогда полукровка считается совершеннолетним. Как она могла забыть, ведь её отец сам рассказал ей об этом правиле много лет назад, когда она ещё была ребенком? Он имел полное право отдавать приказы. Но она не собиралась им следовать.
— Я не останусь девственницей.
— Я не позволю тебе отдаться какому-то грязному ублюдку, который тебя не заслуживает! Ты займешься сексом с кем-то равным! С тем, кого я тебе выберу.
Портия потрясла головой в тихом недоумении. Нет! Она больше не будет ему подчиняться. Она готова взбунтоваться. Лучше поздно, чем никогда. Он потащил её к двери. Портия взглянула на Эрика, который всё ещё лежал на полу. Пошевелившись, он застонал от боли. Она мысленно потянулась к нему, направляя силы для того, чтобы стереть воспоминания за последние полчаса. Ей не нужны свидетели такого унижения.
Расхаживая по комнате, Самсон кивком показал друзьям, Габриэлю и Амору, занять места в кабинете.
— Его нужно наказать, — начал Габриэль.
Амор тряхнул темноволосой головой.
— Не согласен. Накажем его, и он точно сорвется.
— Преступление такого рода не должно остаться безнаказанным. — Габриэль бросил умоляющий взгляд в сторону Самсона, молча прося поддержки.
— Я не говорю, что мы ничего не должны делать с Зейном, но если его тут же наказать, он может переступить черту. Ему нужна реабилитация, — пояснил Амор.
Их прервал короткий стук в дверь.
— Заходи, — ответил Самсон, поняв, кто стучит.
Дверь открылась и, громко стуча байкерскими ботинками по деревянному полу, в кабинет вошёл Томас. Он смущенно улыбнулся, когда снял кожаные перчатки и засунул их в карман куртки. Затем провёл пальцами по своим светло-песочным волосам, придавая им объем после шлема.
