— Как так? — не уверенно спросил Чаки.
— Слушай, — я вздохнула, — на Земле есть кто-то, на кого мы уверенно можем сказать, что к нам он несколько недружелюбен. Мы об этом не знали, но этот кто-то здесь, как минимум, уже полгода. Возможно, их тут не было, когда Джефф принял решение жениться на мне, но, уверена, появились сразу же, как только я надела Ожерелье Единства. Это тоже полгода уже. С тех пор мы и находимся под пристальным наблюдением. И никто, включая Эйса, этого не заметил.
— Эйс не искал угроз, — дернулся Гауэр.
— Можешь поискать сейчас? В смысле, если для тебя это не будет проблемой совести.
— Эйс будет смотреть, — Гауэр кивнул. — Эйс скажет, если это не будет противоречить функциональности Эйса.
— Здорово, Эйс. И спасибо.
Гауэр снова дернулся.
— Я не против Эйса, но ненавижу паралич, когда он берет управление, — он вздохнул. — Вы правы. Я чувствую, когда Эйс что-то знает, но не может выразить словами. Он, как и все мы, волнуется, но, как и мы, понятия не имеет, что произойдет дальше, — Гауэр поглядел прямо на меня. — И в его сознании тоже никто не понимает, что происходит.
Всегда знала, что поручение носить Эйса Гауэру было правильным решением. Так что Терри тоже не знает, что происходит. В таком случае, у нас тут нечто большее, чем просто стандартное, королевское свадебное дерьмо. Думаю, когда про себя я произнесла слово «дерьмо», не говоря уже о том, как действовала, думала и говорила раньше, наверняка гарантирует, что тот, кто принимает решение, прохожу я тест или нет, точно меня провалит. Интересно, Джефф прислушается к их мнению? Но старалась не беспокоиться о том, что он выйдет из-под контроля.
На шею легла ладонь и легонько начала массаж. Конечно, он почувствовал мое беспокойство.
— Все будет хорошо, малышка, — тихо сказал Джефф.
— Будем надеяться, — бодро сказал Чаки. — Потому что думаю, что Китти права, — он бросил анти-инопланетный детектор Тиму. — Проверь все в зале, — обратил внимание на моих пилотов. — В маленькой черной сумке на кровати есть еще несколько. Возьмите их и помогите ему.
Никто не двинулся с места.
— Парни? Помните, мы подчиняемся Чаки? — я поймала пару осуждающих взглядов, но за приборами пошли все. — Чаки, возможно, ты как-нибудь запомнишь, что еще не все настроены на изменение в командной цепочке.
— А ты наверняка захочешь вспомнить, что все они профессиональные военные или тренированные центврийцы, что означает их подчинение другому командованию ровно с того момента, как Мартини сказал: «да». Пока ты, Мартини или Уайт пытаетесь бороться с этим фактом, они сделают все возможное, чтобы поддержать неповиновение, — он не улыбался.
