— Кажется, наше жаркое практически готово, — произнес он. — Не знаю, какое сейчас время, но это можно квалифицировать как романтический ужин в полночь.
— Как по мне, то звучит отлично. — Ее улыбка превратилась в усмешку. — Я очень голодна. — Эйслин встала, намереваясь разложить по тарелкам жаркое.
Рун заснул сразу после того, как наелся остатками мяса енота. Когда Эйслин поднялась, чтобы пересечь комнату, то волк проснулся и потерся об девушку. В ее разуме раздался рык Руна.
— Ох. — Она положила руку на голову волка. — Прости, Рун, я забыла. — Эйслин повернулась к Фиону. — Рун хочет вернуться туда, где они жили с Мартой. Там остались вещи, на которые, по его мнению, я должна взглянуть.
Фион посмотрел на волка.
Рун из стороны в сторону махал хвостом. Волк перевел взгляд с Эйслин на Фиона, а затем заговорил:
— Марта вела записи о старейшинах. Они смогут помочь. К тому же я бы хотел в последний раз побывать дома.
— Как давно она умерла? — спросил Фион. — И где именно вы с Мартой жили?
— В городе под названием Или>20. Я не уверен, сколько времени прошло с потери моей пары по связи. — Рун встряхнул головой.
— Около месяца, может быть, немного больше, — добавила Эйслин. — Животные измеряют время иначе, нежели мы.
— Значит, мы отправимся завтра в путь. Уже прошло много времени, а мы не хотим, чтобы нас кто-то опередил. — Фион встал на ноги. Затем мужчина посмотрел на Руна и спросил: — Марта скрывала ваш дом?
— Конечно.
Фион резко выдохнул.
— Тогда мы еще можем успеть. — Он положил руки на плечи Эйслин. — Сядь. Я принесу нам еды.
Девушка свернулась в кресле, размышляя о мародерах. Господи, да она сама только вчера ограбила рыбацкий домик МакКлауда. Или это было позавчера? Суть в том, что каждый брал все, что мог и где только мог. Если Марта не очень хорошо скрыла дом, в независимости от округа, то они вполне могли найти помещение полностью пустым. Никого не волновали записи женщины. Мародеры просто могли использовать бумагу как нечто, чем можно разжечь огонь.
— Спасибо. — Эйслин улыбнулась Фиону, когда он поставил перед ней дымящуюся тарелку, пахнущую травами и специями.
— Ешь. Тебе не помешает нарастить немного мяса на костях. — Фион наблюдал за тем, как девушка сморщила носик. — Нет, не хмурь эти золотистые глаза. Ты знала, что они такого же оттенка, как и у Руна?
— Мамины глаза, — пробормотала Эйслин. — У меня глаза моей матери.
— Это черта МакТойрделбах, — произнес мужчина, высокомерно улыбнувшись.
