Я заскрежетал зубами.
– Послушай, ты, жалкая сушеная пародия хеллоуинской нечисти! Скажи мне, во сколько она уехала, и я оставлю тебя в покое.
Она поджала губы, глядя на меня, получилось еще товыражение лица, так как у Эдны не было зубов.
– Она уехала вскоре после тебя.
– А, может быть, ты знаешь, почему она уехала?
Эдна скрестила руки на своей обвисшей груди.
– Потому что я воспользовалась правом по-соседски сообщить ей о твоих сомнительных намерениях.
Я пришел в бешенство. У меня сжались кулаки, и я сцепил челюсти так крепко, что удивился, когда Эдна разобрала каждое слово матерной тирады, которую я сказал ей.
Ее глаза округлились, когда я обозвал ее всеми ругательствами, которые смог вспомнить. Она схватилась за грудь, махнула рукой, заставляя меня заткнуться, и хлопнула дверью перед моим носом.
Я в бешенстве пошел обратно в дом деда.
– Все, что нужно было, это просто оставить записку! – закричал я, когда вошел внутрь. Я ходил туда-сюда по первому этажу, пытаясь думать, зная, что мозг не будет работать, пока не выпущу немного пар, но все же старался привести мысли в порядок.
Я бросил стаканчик с кофе для Кэсс в раковину. От удара он открылся, обливая кафель и рабочий стол. Я вздохнул, подумав, что придется позже убрать здесь, и направился в гараж.
Я схватил рабочие перчатки и взял в руку топор, положив глаз на огромное засохшее дерево на заднем дворе.
Человек в здравом уме взял бы бензопилу. Но опять же, человек в здравом уме сказал бы женщине, с которой бы хотел познакомиться ближе, что он вышел только купить кофе. Не знаю, как долго я рубил дерево. Но знаю, что когда оно наконец-то упало, я все еще не чувствовал себя лучше. Я нарубил и расколол его полностью на дрова для камина и аккуратно сложил, так как все еще было светло.
Когда все было сделано, и я наконец-то отдышался, то начал разрабатывать план по поиску Кэсс.
– В смысле, ты уехала раньше? – спросила Джинни по телефону. Она позвонила, когда я только зашла в квартиру. Как раз в тот момент, когда я собиралась набрать ей. С ней часто такое случалось. Джинни самая лучшая.
Я поставила сумки, налила стопку виски с корицей и плюхнулась на диван.
– Хочу сказать, что этот ходячий секс, сосед-лесоруб, трахнул меня так, что я не могу даже начать объяснять как, и исчез утром. Мне пришлось валить оттуда, пока не столкнулась с ним снова.
– Лесоруб… Лэндон, что ли?
– Ага, Лэндон. Бог во плоти, который заставил меня кончить столько раз и такими способами, которые я думала, что вообще невозможны, а потом просто ушел утром, как будто он так всегда делал. То есть, я не ждала, что это обернется в отношения на расстоянии или что-то подобное, но он, по крайней мере, мог сказать мне это прямо в лицо. «Эй, сладкая, ты была супер, но я предпочитаю оставаться свободным». Хоть что-то, но не остывшая постель.
