В устойчивом своем безразличии Анастасия Федоровна не без помощи Игнатия Семеновича изо дня в день отбирала у Веры то, без чего даже взрослому человеку трудно приходится, а уж маленькому, только идущему в рост человечку всего нужнее: живое, теплое, ни на секунду не покидающее его, ничем не заменимое чувство, что он не одинок, не заброшен, что есть тот, кто защитит его, поможет ему, к кому можно прибежать поплакаться или порадоваться. Всего этого Вера была лишена. Росла она, предоставленная самой себе. Вера свыклась с мыслью, что в семье она последний человек. Да была ли у нее семья? Без семьи в большой семье росла Вера. Одиночество ~ трудная ноша и для крепких плеч. А для ребячьих...
Когда Вере исполнилось 16 лет, Анастасия Федоровна сказала ей:
— Хватит, посидела на нашей шее, смотри, какой верстой вымахала, пора и деньги зарабатывать.
Спорить Вера не стала, к заступничеству отца не прибегла (знала, что мачеха с отцом все заранее обсудила) и, недолго раздумывая, поступила ученицей в парикмахерскую, ту самую, где работала ее знакомая. Попались ей подружки в той парикмахерской не из лучших, но они были приветливы и участливы. Неудивительно, что Вера стала глядеть на все окружающее их глазами. Во всем, что касалось отношений с ребятами, подружки не отягощали себя никакими запретами. Они были циничны, не подозревая этого, но все же в глубине души верили, что к ним придет любовь, но когда еще придет? А пока что заменяли ее чувственностью и считали это совершенно естественным.
Вера ни за что не созналась бы подружкам, что чувственная вседозволенность и неразборчивость были ей не по душе, но у нее не хватало решимости поступать иначе, чем они.
В семнадцать лет к Вере пришла любовь. Она не осталась безответной. И Вере, и Игорю казалась она настолько большой, что они захотели связать свои жизни.
Об Игоре известно очень мало. В суде его не было, на следствии его не допрашивали, а Вера о том, какой он, чем привлек ее, ни слова не сказала. Единственное, что известно о нем, дает некоторое право предполагать, что он легко поддается внушению и слабоволен. Не будь он таким, жизнь Веры могла бы сложиться по-иному.
Игорь рассказал у себя дома о Вере. А его мать знала Анастасию Федоровну и навестила ее, чтобы осторожненько так расспросить о Вере. Но никакая осторожность не понадобилась. Чего только ни наговорила Анастасия Федоровна на Веру: и развратна, и неряха, и ленива. Столько наговорила, что мать Игоря опрометью бросилась домой „спасать” сына.
