Продолжение политики царского империализма.
Кремль участвует в новом разделе Польши, Кремль накладывает свои руки на прибалтийские государства, Кремль тяготеет к Балканам, к Персии и Aфганистану; — другими словами, Кремль продолжает политику царского империализма. Не вправе ли мы, в таком случае, политику самого Кремля назвать империалистской? Этот историко-географический довод не более убедителен, чем все другие. Пролетарская революция, разыгравшаяся на территории царской империи, с самого начала стремилась овладеть и на время овладела балтийскими странами, пыталась проникнуть в Румынию и Персию и довела в известный момент свои армии до Варшавы (1920 г.). Линии революционной экспансии были те же, что и у царизма, т. к. революция не меняет географических условий. Именно поэтому меньшевики уже в тот период говорили о большевистском империализме, как преемнике традиций царской дипломатии. Мелко-буржуазная демократия охотно прибегает к этому доводу и сейчас. У нас нет, повторяю, никакого основания подражать ей в этом.
Aгентура империализма?
Независимо, однако, от того, как оценивать экспансивную политику самого СССР, остается вопрос о помощи, которую Москва оказывает империалистской политике Берлина. Здесь прежде всего необходимо установить, что в известных условиях, до известной степени поддержка тому или другому империализму была бы неизбежна и для вполне здорового рабочего государства — в силу невозможности вырваться из сети мировых империалистских отношений. Брест-Литовский мир несомненно усиливал временно германский империализм против Франции и Aнглии. Изолированное рабочее государство не может не лавировать между враждующими империалистскими лагерями. Лавировать значит временно поддерживать один из них против другого. Вопрос о том, какой именно из двух лагерей в данный момент более выгодно, или менее опасно поддержать, есть вопрос не принципа, а вопрос практического учета и предвиденья. Несомненный минус, который получается вследствие вынужденной поддержки одного буржуазного государства против другого с избытком покрывается тем результатом, что изолированное рабочее государство получает таким образом возможность продлить свое существование.
Но есть лавирование и лавирование. В Брест-Литовске советское правительство пожертвовало национальной независимостью Украйны с целью спасения рабочего государства. Об измене по отношению к Украйне не могло быть и речи, так как все сознательные рабочие понимали вынужденный характер этой жертвы. Совершенно иначе обстоит дело с Польшей. Сам Кремль нигде и никогда не изображал дело так, будто он оказался вынужден пожертвовать Польшей. Наоборот, он цинично хвастает своей комбинацией, которая справедливо оскорбляет самые элементарные демократические чувства угнетенных классов и народов во всем мире, и тем самым, чрезвычайно ослабляет международное положение Советского Союза. Этого и на десятую долю не возмещают экономические преобразования в оккупированных областях!
