вм.
убить,
попросить вм.
выгнать,
позаимствовать вм.
украсть,
уйти вм.
умереть (в последнем значении ср. также англ.
pass away, франц.
passer, нем.
dahingehen, польск.
odejść и т. п.).
Наши наблюдения позволяют утверждать, что в противном случае, т. е. когда семантический спектр эвфемизма сужается и его употребление в качестве синонима слова-табу становится превалирующим, механизм эвфемистической «защиты» нарушается и бывший субститут сам переходит в разряд нежелательной лексики. Характерным примером подобного развития может послужить незавидная судьба слова хер < цр.-слав. xѣръ в русском языке. В предлагаемом далее историко-этимологическом очерке предпринята попытка глубже проникнуть в суть семантических и стилистических изменений, произошедших с данным словом.
Унаследованное русским языком из церковнославянского в качестве старого наименования кириллической буквы х, данное слово не имеет однозначной этимологической интерпретации. Сохранение начального х‑ перед ‑ѣ‑, т. е. отсутствие следов праславянской палатализации, наводит на мысль о заимствовании. Так, Вайан рассматривал ст.-слав. хѣръ как сокращение греч. χερουβίμ < др.-евр. kerūbim, мн. ч. ‘херувимы’, отмечая, что именно этим словом иллюстрировалась буква х при обучении славянской азбуке [Vaillant 1955, 29—30; Фасмер 4, 232]. Однако некоторые современные исследователи считают такое объяснение недостаточно аргументированным, предлагая иные этимологические версии [Загребин 2001, 107; Черных 2, 337—338].
Сомнения вызывает, к примеру, следующий момент: в отличии от литтеронима хѣръ слово херѹвимъ в древнейших старославянских памятниках обычно пишется через ‑е‑ (что соответствует орфографии греческого источника), иногда через ‑і‑ (хірѹвимъ), но не через ‑ѣ‑ [СС 761]. Наличие дублетных форм херѹвимъ/хѣрѹвимъ в древнерусских памятниках [Срезневский III, 1367] может объясняться смешением е и ѣ в безударном слоге (ввиду известной специфики произношения ѣ на восточнославянской территории), а также — вторичным сопоставлением с лексемой хѣръ, которую по-прежнему характеризует написание через ‑ѣ‑ [Срезневский III, 1432].
Менее оправданным представляется замечание В. М. Загребина, которого смущает тот факт, что «из всего кириллического алфавита сокращен только этот литтероним», причем сама форма хѣръ «противоречит традиции старославянских сокращений», в которых, как правило, сохранялись начало и конец сокращаемого слова, опускалась же (или выносилась под титлом) его средняя часть, соответственно, «сокращение от слова
