Пришлось заняться стрельбой. Сопоставление векторов пистолетного дула и взгляда оказалось несколько сложнее, чем он ожидал, но математика спасла. Постепенно все эти биссектрисы стали высчитываться подсознательно, а после и вовсе стал тренироваться в стрельбе от бедра, чтобы "куда смотрю — туда и попадаю". Это сложно, очень сложно. Но после десятков тысяч выстрелов, вполне возможно. В копеечку влетело, это верно, но по мнению Стивенсона, оно того стоит. Он, кстати, не знал, для чего именно тренируется парнишка, но задача показалась ему интересной. А после того, как Рей стал попадать в движущиеся на впечатляющей скорости мишени почти не целясь, он стал давать тактику применения подобных умений. В основном, они носились по дому с игрушечными пистолетами, и охотились друг на друга. Иногда задача состояла в выкуривании противника из определенной комнаты, освобождении заложника, которым выступал мистер Баргсон, и приходил от этого в бурчаще-недовольное состояние. Более-менее освоив это, Рей приступил к главному.
Навыки фехтования он уже наработал, но это скорее высокая реакция и мышечная память. Теперь ему предстояло осмыслить их, протянуть через себя, и только научившись применять осмысленно, а не рефлекторно, снова скинуть их в разряд рефлексов. На это ушел почти месяц, и было это куда труднее, нежели со стрельбой, и даже сложнее, чем с рукопашным боем. Фехтование, ничем особо не отличается от хирургии, особенно фехтование на шпагах. Разве что сложнее на порядок, все же орудовать приходится не легоньким скальпелем, а тяжелым мечом, при этом сохраняя точность. Да еще и на скорости, о которых хирурги могут только мечтать. Про глазомер уж и вовсе молчим. Хирург за свою профессиональную карьеру наносит несколько сотен тысяч порезов, может миллион, а меченосец наносит десятки тысяч ударов, отрабатывая лишь один единственный прием. Еще в процессе обучения эти десятки тысяч складываются в сотни тысяч, а о мастерстве речь заходит после многих лет практики, причем, в отличие от врачей, каждый неверный или не отработанный удар может привести к смерти, да не чужой, а своей.
Учитывая, что мистер Баргсон не признавал обучения на тупом железе, лишь в самом начале давая тяжелую металлическую болванку для тренировок запястий, то каждый поединок проходил на острых, боевых клинках. Разве что на острие одевалась специальная заглушка, только вот каждый укол был невероятно болезненным даже с ней.
