Сиро, когда Сора изложил правила игры, взглянула на него встревоженно:
— Братец...
— Сиро. Мы всегда одно целое.
В ночь с девятнадцатого на двадцатое...
— Ка-а-ак можно так бесцеремонно и грубо использовать такое огромное количество духов? Магические контуры еле выде-е-ерживают! — возмутилась эльфийка, глядя на ядро от игры в «Материальные слова».
— Ой, ну извините! Игра просто качает магию из естественным образом доступных источников. Сочувствую, если вам, остроухим, не справиться с таким мощным потоком. В следующий раз добавлю предупреждение «не для слабаков».
— У вас тут вообще хоть кто-нибудь ладит друг с другом?..
— Ничего не могу поделать. Как вспомню о том, сколько моих сородичей погибло всего от одной ее атаки... Обрушить на нас небесную кару из-за какого-то пустяка...
— Знали бы вы свое место и не повесили бы в небе противополетный барьер, я бы вас даже не заметила. Сами виноваты. Я из-за вас при падении набила шишку на голове. Скажите спасибо, что не перебила вас всех до единого.
— Так, все, работайте молча! Такими темпами вас до завтра ждать придется!
Днем двадцатого...
— Все-таки пришлось ждать следующего дня... — проворчал Сора, неодобрительно косясь на Джибрил. Кламми точно таким же взглядом смотрела на свою спутницу.
— Прошу прощения. Эта ушастая постоянно перегружала магические контуры...
— А ты постоянно силой возвращала их на место, и все-о-о приходилось рассчитывать заново!
Сора вздохнул и подпер рукой подбородок.
— Ну ладно. Слушайте теперь правила игры.
— Братец...
— Сиро, я рад, что ты за меня переживаешь, но будь спокойна. Ты же все понимаешь? Нас связывает наше обещание. Мы всегда выигрываем еще до начала игры.
— Пошли, пора заполучить в руки последний козырь, необходимый для игры с Союзом.
— Мм... — Сиро кивнула, и Сора погладил сестру по голове.
— Ну что, начинаем игру?
Вечером двадцатого...
— …
Правая рука Сиро крепко сдавила плечо Соры. Левая рука ее была сжата в кулак, да так сильно, что ногти впились в ладонь и выступила кровь.
У нее на глазах ее брат постепенно терял свою память, руки, ноги и чувства.
Но она в него верила — и сама должна была оправдать доверие, оказанное ей братом, — поэтому должна была это вытерпеть.
Стеф, не выдержав этого зрелища, сперва попыталась заставить их прекратить игру, но теперь уже лишь закрывала лицо руками и время от времени сдавленно всхлипывала.
Джибрил тоже не смела перечить воле хозяев и наблюдала за ходом игры молча.
— Пора бы уже и заканчивать, — сказала Кламми и взяла очередную фишку. Саму ее, конечно же, тоже потрепало. Оба игрока уже забрали друг у друга достаточно памяти, чтобы осознавать образовавшиеся в ней прорехи. Однако на игровой доске у нее был огромный перевес. — Воспоминания у тебя интересные, ничего не скажешь. Но я так и не поняла, чего же ты в конечном итоге добиваешься.
