– О чем задумалась?
Она мотнула головой – “ни о чем”.
– Больно идти?
Не ответила. “Да, больно. Но не помогай мне. Не помогай, пожалуйста! Я не имею права снова верить в человечность!”.
– Давай помогу, – закинул ее руку себе на плечи, ухватил за бок широкой ладонью.
* * *
Ее не готовили к войне. Да, учили обращаться с оружием, выживать в экстремальных условиях, работать в команде, знать законы… Да много еще чему. Но не воевать.
Отряд прижали к охраняемому периметру – казалось, пули свистят сразу со всех сторон, рядом один за другим падали товарищи. Командир что-то надрывно кричал в рацию, потом отбросил ее, скомандовал всем отходить на территорию станции. Кольцо сжималось.
В какой-то момент Катя вдруг поняла, что ни справа, ни слева ее не поддерживают огнем. Кончено… Люди, одетые кто в хаки, кто в кожу с заклепками, выставили оружие и подходили к ней со всех сторон. Она отбросила автомат, подняла руки вверх. Потому что так учили – в безвыходной ситуации старайся сохранить свою жизнь. Дура. Лучше бы приняла смерть… Избили, затащили в темное помещение, сорвали одежду…
Катя подскочила, испуганно оглядываясь. Сон. Это был всего лишь сон. Она задремала на пять минут, пока Денис объявил последний привал – убрать с глаз долой то, что светить не стоит, достать из рюкзака то, что может понадобиться. Он готовился ко входу в город.
Солнце еще высоко и они могли видеть грандиозный комплекс атомной станции, обросшей за последние годы лачугами, надстройками, дымящимися трубами, и окруженной высоким металлическим забором.
– Идем, – он помог ей подняться на ноги: бедро все еще болело от укуса змеи.
Не торопясь двинулись навстречу городу. Ближе к воротам он снова остановился, посмотрел на свою спутницу.
– Что? – она устало вытерла пот со лба.
– Я передумал.
– Насчет чего?
– Не буду говорить, что это ты отстреливала людей в пустыне.
Катя приподняла брови, искренне удивившись.
– Не будешь? Чего это вдруг? Мне твои милости не нужны!
Денис усмехнулся.
– Да уж, конечно… Но людей не вернешь, а тебя – там, в городе – на куски порвут. Ну, или подвесят за шею, если будут следовать закону.
– И пусть бы подвесили, – проворчала она в ответ, догоняя Дениса ковыляющей походкой, потому что он ее уже не слушал, шагал к воротам, – Я говорю – пусть бы подвесили! Меньше мучаться в этом дерьмовом мире.
Он не обращал на нее внимания, и Катя вынуждена была признать, что этот большой и сильный человек сумел ее удивить. Он не просто дуболом.
