“Вот дура! Представляю, как я буду выглядеть, когда выйду на улицу”. Она уже прикидывала – успеет ли заехать домой, переодеться до того, как ей нужно будет попасть на важную встречу, когда пыль рассеялась. Темный проем с неровными краями разбитых кирпичей манил ее. Аня сделала шаг вперед. Потом еще один, переступила через груду мусора, вошла внутрь. Спохватившись, достала из кармана телефон, включила вспышку в режиме фонарика.
Кажется, обычная комната. Старые обои, какая-то полка, несколько книг. Посмотрела правее. Большая картина. Нет, не картина, просто плакат. Старый советский плакат: символически нарисованная планета, космический корабль. Позади что-то зашуршало. Она резко обернулась, но в этот момент фонарик погас.
– Черт бы тебя побрал… – тряхнула телефон, попыталась снова его включить, но проклятое устройство не реагировало, – Опять замерз, что ли? Да тут и ноля градусов нет!
Опять зашуршало. Свет через разрушенный проем почти не поступал, ближайшее окно за углом, метрах в десяти. Шорох превратился в перестукивание, которое перешло в гул и грохот, словно развалившаяся стена сама собой собиралась обратно. Аня вскрикнула. Внезапно все стихло и комната погрузилась во мрак.
– Нет… Этого не может быть! Бред какой-то!
На ощупь она приблизилась к стене. Какой стене? Ага, вот картина. Значит дальше, правее… Вот угол. Теперь… Кирпичная перегородка стояла на месте, как если бы она и не падала. Только теперь Аня стояла по другую ее сторону, внутри непонятной комнаты.
От страха ее затрясло. Она снова попыталась включить телефон – безрезультатно.
– Эй, кто-нибудь! Я здесь! Эй! Помогите!
Но в здании сейчас никого не было, и она это прекрасно знала. “Я же ее разрушила… Я разрушила ее!”. Бросилась на стену с кулаками, отошла, разбежалась и толкнула ее плечом, надеясь опрокинуть. Треснул дорогой кашемир, но кирпичи не поддавались. Она вдруг почувствовала… Что? Чей-то взгляд на себе? Такое иногда бывает, но где-нибудь на улице, в толпе людей. А здесь, во мраке замкнутого пространства...
Она прижалась спиной к шероховатой поверхности. Облизала пересохшие губы. Прислушалась. Внезапно ей показалось, что во тьме появились две бледные точки. “Может, у меня галлюцинации? От страха?”. Точки приближались, становились ярче, приобретая кроваво-рубиновый оттенок.
– Ты пришла-а-а… – голос был тихий, скорее похожий на шепот.
Щелчок, как палец щелкает о палец. С нескольких сторон вспыхнули огоньки свечей, обычных восковых свечей. Перед Аней стояло нечто. Нет, все-таки человек. Да, человек, только очень, очень старый, похожий на высохшую мумию. Живости ему придавали только глаза, сверкающие красными искорками.
