– Всех, кто участвовал в этом, отследили и утилизируют… или уже утилизировали…
– Кроме меня… – Странное и неприятное ощущение заскребло под ложечкой.
Она не отпускала его глаза и, не задумавшись, ответила:
– Да. Кроме тебя. И знаешь почему?
Вопрос вновь был риторический, но он все равно мотнул головой.
– Потому что ты – другой.
Неловкое молчание. Вроде и надо что-нибудь сказать, а не знаешь что. И что бы ни сказал, все будет не к месту. Даша первая нашла выход.
– Есть хочешь?
Кирилл вспомнил о своем внешнем виде.
– Лучше бы помыться вначале. Только можно еще вопрос?
Она улыбнулась. Как же он раньше жил без ее улыбки?
– Давай.
– Кто такие зомби? – Странно было говорить про себя в третьем лице, но эта мысль больше всего занимала его после их знакомства.
Она отпустила его взгляд, почему-то обернулась и посмотрела на Рыжика, словно опасалась, что тот подслушивает. Робот активно изображал полное отключение. По мыслям Даши бегали волны легкого смятения. Вот, кажется, решилась.
– Это не простой вопрос. Я сама всего не знаю. – Она вернулась и мыслями, и глазами к нему. – Могу рассказать только то, чему нас учили в школе. Однако это надолго… ? Она пробежалась ироничным взглядом по его особе. – Тебе, действительно, вначале лучше помыться и переодеться. Рыжик проводит, а я соберу пока что-нибудь перекусить. Что любят зомби больше всего?
– Людей. – Он смотрел прямо ей в глаза, и он не шутил. – Зомби больше всего любят людей…
Она поежилась.
– … а меня устроят яичница и кусок хлеба с сыром. – Он невесело ухмыльнулся.
Кажется, ее все же задело. Ничего не ответив, Даша кивнула и вышла из комнаты. Дверь осталась открытой. Притворявшийся спящим Рыжик сразу ожил и, схватив Кирилла за руку, потащил в коридор. Сопротивление было бесполезным. И ненужным. Уборная с обычным тесным душем и всеми принадлежностями находилась за соседней дверью. Любопытно, для кого она предназначалась в доме, где все слуги – роботы? Или не все?
Глава 5
Кирилл испытывал небывалое блаженство, стоя под сильными, почти острыми струйками горячей воды, бьющими из душевой лейки. И почему он не ценил раньше этот ежедневный праздник? Почему относился к нему, как к должному? Потоки обжигающей влаги приносили не только очищение, хотя и это было уже немаловажно после трех дней запущенности. Они дарили бодрость и ясность сознанию. Очистив забитые потом и пылью поры, тело словно задышало с удвоенной силой, насыщая кислородом уставший от злоключений мозг. Единственное, что отвлекало, это осуждающий взгляд Рыжика, подгонявший его во время омовения.
