- Митька!
Оглянулся. Медленно катится рядом отцовский мотоцикл с коляской, лицо отца широко усмехается из-под шлема:
- Садись, подвезу.
Митька украдкой зыркнул на противоположный тротуар и хмыкнул: там стучала каблучками учительница Ульяна Григорьевна.
Уселся за широкой отцовской спиной, бросил портфель в коляску - и они уже мчатся по туннелю из нацеленных в небо тополей.
Голубой шлем посверкивал перед Митькой. Вот он повернулся, и Митька увидел нос отца, загоревший, немного облезший, на нем подрагивали защитные очки.
- Почему так рано?
- Стадион пропустил.
- И правильно. Что толку с беготни?
- Ирина Николаевна пообещала спросить завтра по геометрии. Придется посидеть.
Отец оторвал от руля левую руку и дотронулся до коленки сына. Ему, видимо, понравилось, что сын вместо футбола торопится к книгам.
"Как мало родителям нужно для утешения", - подумал Митька.
Отцова рука снова легла на руль. Митька теперь смотрел на тяжелую, натруженную, загоревшую руку. И вдруг подумал: "Этой рукой он поддерживал ружье, из которого когда-то пальнул по ногам Деркача!"
Едва промелькнула эта мысль, как тут же отцова наклонившаяся над рулем фигура наполнилась загадочностью. В ней появилось что-то таинственное, и Митьке хотелось положить руку ему на плечо, сказать тихо и просто: "Не терзай себя, батя. Расскажи мне все".
Нет, не расскажет. Он не любит этот эпизод в своей биографии. Да разве только этот? Во время войны он в концлагере сидел, но никогда не рассказывает о своих страданиях. Словно стыдится... Впрочем, это его дело. У Митьки, если уж откровенно, тоже есть что-то, о чем он должен молчать. У каждого человека - Митька был полностью уверен - есть такое.
Митька смотрел на отцову руку, сильную, шершавую, и в нем шевельнулось что-то похожее на зависть... Нет! Отец не имел права тогда стрелять, он должен был собрать свои нервы в тугой узел! Своим выстрелом он причинил зло многим: пострадал Деркач, пострадал сам отец. Пострадала мать, оставшись на четыре года одна, пострадал и он, Митька, потому что рос полусиротой... Безрассудность никогда не бывает для человека надежным спутником.
А впрочем, отцу просто не везет в жизни. Не везет. Взять хотя бы этот товарищеский суд... Да что говорить!..
Рассуждая так, Митька, к своему удивлению, все равно чувствовал слабую зависть к отцовской безрассудности...
Перекресток. Поворот направо. Приехали.
Мотоцикл остановился во дворе, отец, уже без шлема, стряхивал пыль с одежды и поглядывал на задумавшегося Митьку.
