Она опустилась на колени и наклонилась. Открыв рот, она хотела закричать на него за глупость и жадность, за то, что он остался в наркобизнесе, хотя она и просила его бросить это дело, за то, что поверил на слово такому дилеру, как Ролли, которому с самого начала нельзя было доверять. Но сейчас все это не имело значения.
— Алан… — она откашлялась, — я здесь, ты слышишь меня?
— Жизнь наполнена моментами ясности, — сказал Чэйлен слабым голосом, — и, я знаю, что для тебя один как раз сейчас наступил. Ты пойдешь и заберешь мою ненаглядную для меня. Когда ты вернешься, твой брат будет выдан тебе. Вы оба будете свободны, а все долги будут погашены.
Слезы навернулись на ее глаза, но она не позволила им упасть, когда она посмотрела на Завоевателя: «Я не могу доверять тебе».
— Конечно, можешь. Когда я говорю, что убью твоего брата, если ты откажешься, я говорю совершенно серьезно. И, кроме того, я клянусь тебе, что также возьму и тебя под стражу, после чего ты обнаружишь, что, хоть у моей личной охраны нет голосовых связок, в остальном они полноценные мужчины. Когда они закончат с тобой, то если ты будешь еще дышать, я скормлю тебя своим собакам. Мясо мужчин я сервирую к столу своих охранников.
Внизу Алан дернулся и попытался поднять голову. Когда это оказалось невозможным, он чуть повернул ее и на Амари уставился единственный налитый кровью глаз. Его разбитые губы шевельнулись, из глаза скатилась слеза, стекая по сломанному носу.
Казалось, что его губы произнесли: «Прости».
Она снова представила его новорожденным младенцем в своих объятиях, и Амари увидела его таким, каким он был когда-то, в прошлой жизни: круглолицым, румяным и теплым…, защищенным…, он смотрел на нее близорукими, любящими глазами.
— Я тебя вытащу, — услышала она свой голос, — просто продержись еще немного…, и я вытащу тебя отсюда.
— Хорошо, — объявил Чален, когда панель начала закрываться, — молодец.
Алан начал вырываться, в панике дергая ногами: «Помоги мне… Амари!»
Она наклонилась еще ниже: «Я скоро вернусь! Я обещаю…, я люблю тебя…»
Арена закрылась. И она на мгновение зажмурила глаза. Крики ее брата стали глуше, но ужас в его голосе резонировал в ее голове, как реактивный двигатель, вызывая хаос в мыслях.
Завоеватель хмыкнул, пытаясь оторвать свое хрупкое тело от трона. Женщина в мантии с электронным голосовым аппаратом материализовалась рядом с ним, протягивая золотую трость. Она не дотрагивалась до него, но позволила ему подняться самостоятельно.
