Василиса. Дети мои, дети! Как проснулась я – так сразу за работу, и поговорить с вами не пришлось. Всё верчусь, всё бегаю – вечная мамина судьба. Вы уж не обижайтесь. Если я и поворчу на вас уставши, не сердитесь. Я бы вас повеселила, я бы вас рассмешила и песенку спела бы, да всё некогда – вечная мамина беда. А вот как заработаю я вам полную свободу да пойдём мы, взявшись за руки, домой, тут-то мы и наговоримся вволю. Я вызволю вас! Верьте! Ничего не бойтесь!
Егорушка. Мама, мама!
Фёдор. Да неужели мы можем обидеться?
Егорушка. Мы на тебя любуемся.
Василиса. У нас всё готово, дети, осталось только избушку на курьих ножках прибрать. Это мы быстро. Котофей Иванович! Шарик! Бежим на речку и избушку туда погоним.
Медведь. А я?
Василиса. А ты оставайся тут сторожем. Только не спи!
Медведь. Что ты, что ты! Сейчас не зима.
Василиса. Берите, друзья, мыло, мочалки, щётки, метёлки – и за мной.
Уходят. На сцене Медведь.
Медведь. Как можно спать? Сурки – те правда мастера спать, хомяки. Совы – те тоже днём спят. А медведи (зевает) никогда. Правда, всю ночь я этого… как его (зевает) работал. А потом поел плотно, ох, плотно. Так и тянет прилечь. Песню, что ли, спеть? (Напевает.) Спи, мой Мишенька, косолапенький, и косматенький, и хорошенький… Не ту песню завёл. Почудилось мне, что я у мамы в берлоге, а она этого… того… как его… (Засыпает.)
Вбегает Иванушка.
Иванушка. Ну, так я и знал! Чуяло моё сердце. Пошёл было на речку помыться, возле мамы покрутиться, да вспомнил, что я со стола не убрал. Прибегаю, а тут сторож спит. Михайло Потапыч! Вставай!
Медведь не двигается.
Грабят!
Медведь храпит.
Ну что тут делать? Пощекотать его?
Щекочет. Медведь хихикает тоненьким голоском, но не просыпается.
Спит. Придётся за водой сбегать да облить его… (Бежит к лесу.) Нет, нельзя мне уходить! Крадётся кто-то!
Баба-яга на цыпочках выходит из лесу.
Баба-яга!
(Прячется в кустах.)
Баба-яга. Ах, я бедное дитя, круглая сироточка, что же мне делать-то? Никак мне и в самом деле попалась служанка поворотливая, заботливая, работящая. Вот беда так беда! Кого же я, душенька, бранить буду, кого куском хлеба попрекать? Неужели мне, жабе зелёненькой, придётся собственную свою служанку хвалить? Да ни за что! Мне, гадючке, это вредно. Хорошо, я, лисичка, догадалась раньше срока домой приползти. Я сейчас всё поверну по-своему. Медведь уснул, теперь его и пушками не разбудишь. Украду я сама у себя мешочек золота да и взыщу с неё потом!
