— Что это было? — спросила она пораженно.
— Коронная ария умирающего от голода кота, — пояснила я и сунула Лэйси кусочек хлеба, — на.
Он понюхал подношение, презрительно фыркнул и опустился на пол. Весь его вид говорил, мол, как вы можете есть такую гадость. Забыла упомянуть, что ужин состоял исключительно из полуфабрикатов, а к ним мой котик относится немногим лучше, чем к сухому кошачьему корму. Что поделать, наверное, я сама я этом виновата, избаловала кота до невозможности, вот он теперь и выкаблучивается.
Подумав о том, что сегодня ему придется довольствоваться исключительно сухим кормом, я хмыкнула.
— Ваш кот, наверное, голоден, — предположила женщина.
— Верно, — признала я, — и я его обязательно покормлю. Попозже.
Лэйси проворно повернул к ней голову и рыкнул для острастки.
— Вижу, что он очень своенравный, — фыркнула миссис Моэм, — говорят, что домашние животные перенимают характер своего владельца. Вы, видимо, тоже очень своенравная особа, мисс Фернхэм.
Я пожала плечами. Не знаю, так ли я своенравна, как Лэйси, но между нами в самом деле есть что-то общее. Мы оба до жути избалованы.
Миссис Моэм внимательно, но без опаски посмотрела на моего милого котика, когда он подошел к ней ближе. Внешне он не выказывал никакой враждебности, но если вы думаете, что так и было на самом деле, то жестоко ошибаетесь. Быть может, он примеривался, за что удобнее ее укусить.
— Иди сюда, — строго сказала я ему, — живо.
— Не беспокойтесь, мисс Фернхэм, ваш кот не причинит мне вреда, — сказала она с усмешкой.
— Надеюсь, что вы правы, — я встала и подхватила упирающегося Лэйси поперек живота, — потому что мне надоело отдирать его от вопящих друзей, которые заверяют меня, что они только протянули к нему руку.
Лэйси противно завопил на одной ноте, показывая, как относится к моему произволу. А миссис Моэм расхохоталась на всю комнату, громко, звонко, откинув назад голову.
— Мне нравится ваше своеобразное чувство юмора, мисс Фернхэм. И вы сами мне нравитесь.
Я не знала, что можно сказать в ответ на такое заявление, поэтому просто пробормотала:
— Очень вам признательна.
— А позволено ли мне будет узнать, мисс Фернхэм, чем вы занимаетесь? Или это не слишком скромный вопрос?
С трудом продравшись сквозь внешнюю форму, я уловила суть. И почему она выражается столь выспренно? Проще надо быть, тогда и люди сами к тебе потянутся.
— Вопрос как вопрос, — наконец отозвалась я, — мне часто его задают. Я писательница.
