— Нет, — отрезала я, — я еще и не то сделаю.
— Ну, Изабелла, не надо! — взмолился он, — представь, что будет! Соберутся уважаемые люди, родственники, знакомые…
— Кто о чем, а ты опять о свадьбе, — вновь разозлилась я, — и слышать об этом не хочу. А если вы так боитесь, что я вновь наряжусь пугалом, то успокойтесь. Это не производит на герцога никакого впечатления. Такое ощущение, что ему это доставляет удовольствие.
Тут Альфред расхохотался.
— Ну, если быть честным, то это было забавно, — откровенно заявил он, — чего у тебя не отнять, так это чувства юмора. Но, боюсь, у дядюшки для этого его явно недостаточно.
— Ну и что, — фыркнула я, — надоело это выслушивать. Всю неделю ты твердишь мне о том, чтоб я примирилась со своим положением. И ни слова сочувствия, словно ты не понимаешь, как это отвратительно. Довольно, Альфред. С меня хватит. Я выйду замуж, черт возьми! Ясно?
Из всей моей речи его возмутило лишь то, что я выругалась. И кузен принялся читать мне длиннейшую нотацию о том, что хорошо воспитанные девушки не произносят таких выражений в приличном обществе. Не знаю, что разозлило меня больше: его занудность или то, что он до сих пор не понял, как я отношусь к подобным заявлениям. Так что, терпение дало трещину и развалилось в считанные секунды.
— Оставь меня в покое! — вскричала я, — нотации будешь читать своей супруге, если только найдется девушка, способная это выносить.
С этими словами я подхлестнула лошадь и помчалась напрямик, не разбирая дороги. Сперва позади слышались крики кузена, но потом они затихли. Видимо, он не смог меня догнать. Впрочем, это было неудивительно. До сих пор я еще не встречала человека, способного нестись сломя голову за мной и не свернуть себе шею. Так что, может быть батюшка и был прав, когда запрещал мне прогуливаться подобным образом.
Полная праведного гнева, я не смотрела по сторонам, желая только умчаться куда-нибудь подальше, найти такое место, где родители не выдают девушек замуж против их воли, пусть даже за сыновей лучших друзей, а родственники — люди понимающие и не занудные. Наверное, такого места не существует в природе.
Я не смотрела, куда еду, поэтому не могу сказать, где я оказалась, когда мой гнев немного поутих. Остудив голову, я замедлила бег лошади, остановилась и огляделась.
Так, следует признать, что Альфред отстал окончательно. Его нигде не было видно, а позади не слышалось его надоедливых окриков. Что ж, хоть это радует. Далее. В порыве злости я промчалась через главную улицу деревеньки, расположенной неподалеку. И теперь все ее жители будут судачить о том, что молодая госпожа до сих пор необузданна и нет на нее управы. Еще бы, если граф слишком мягок с ней. Вот, вздуть бы хоть разок ее по мягкому месту, сразу бы весь гонор прошел. Я уверена, что-то подобное они обсуждали не раз. Во всяком случае, Эмили, бывало, говорила мягким и задумчивым голосом, что ее отец за то, что я проделывала каждый день, давно спустил бы с нее шкуру.
