Калвин уловила голоса неподалеку. Тамен послала искать нарушителей, и те сестры возвращались. Урска замерла в конце коридора и прижала палец к губам, пока голоса не пропали.
— Нельзя стоять здесь! — прошептала Калвин. Проход вел из Дома старейшин к Среднему дому, тут хранили лен и свечи. Его редко использовали, но место не было безопасным. Траут убрал паутину с плеча и нервно огляделся.
Урска покачала головой, чтобы Калвин притихла, и открыла дверь.
— Чисто. Калвин, знаешь старый амбар за утиными прудами?
— Куда попала молния? Но крыши нет!
— Наполовину нет, и там уже искали. Скорее! Закрой наши следы чарами.
— Но я…
Урска уже спешила по снегу, манила их за собой.
— Я сделаю это, Кэл, — шепнула Мика. Она запела высокую зловещую песню ветров, и они принесли снег на их следы. Калвин хотела быть благодарной Мике, но ощущала обиду, сдавившую горло.
Мимо склада и Нового амбара. Они бегали от тени к тени. За ними загорались окна, золотые точки во тьме.
Амбар, куда попала молния, стоял на дальнем конце пруда. Черный шрам на крыше было едва видно, одной стены не было, виднелись балки и сено. Над головами зашуршал перьями ветер. Траут вскрикнул, Урска снисходительно посмотрела на него. — Просто белая сова, юноша, она тебя не ранит!
— Урска, мы не можем! — начала Калвин. Скрываться в разбитом амбаре было хуже, чем на открытой земле, особенно без ее плаща. Но Урска фыркнула и повела их.
— Сюда, милые. И вы, юноша. На лестницу и на чердак. Видите? Заройтесь туда!
Калвин поднялась по стремянке и удивилась, обнаружив уютное место с тюками сена. Брешь была над тюками сена, ледяной ветер свистел там, и в комнате пахло влагой. Одинокая лампа со свечой тускло озаряла чердак, маленькая печь источала тепло. Мика сбросила тяжелую сумку и опустилась на пол, лишенная сил.
— Не так и плохо, — сказал Траут. — Как только мы заткнем ту брешь…
Урска цокнула.
— Я не могу дотянуться выше, юноша! Мы не такие высокие, как милая Калвин!
Но Калвин не слушала.
— Марна! О, Марна! — она опустилась рядом со свертком одеяла в углу, защищенном от ветра.
— Осторожно, милая, — Урска оттащила ее. — Матушка спит. Не тревожь ее. И, конечно, не трогай ее кожу.
Калвин смотрела на хрупкую фигурку старушки в слоях одеял. Длинный посох с серебряным набалдашником лежал рядом с ней на полу.
— Но Лиа сказала… — она замолчала. Лиа не сказала, что Марна умерла.
— Безопаснее думать о худшем, милая. Я сказала Тамен, что Марна умерла и была сожжена, простит меня Тарис, месяц назад.
