- Да что там Кастанеда. Тоже мне - первооткрыватель, - обезображенная щель рта Надежды изобразила нечто вроде презрительной улыбки. Обыкновенный эпигон. У нас издревле его пресловутые "хищники" назывались лярвами. Какая разница, как ни назови, они методично делают нас никчемными. Я была одна из первых каратисток в России...
Алина замерла. Наконец-то Надежда заговорила о себе, хоть как-то поясняя тайну своей жизни. Но едва замерла Алина, Надежда вынула из своего кармана "Беломорканал" и, закурив, впала в долгую паузу. Потом заговорила совсем о другом:
- Как тебе здесь? По ночам запираешься? Эти... тени уже приходили?
- Да, - печально усмехнулась Алина.
Они действительно казались ей тенями, потому что она не видела их. Тени обладали мужскими голосами. "Открой!.. Поговори со мною!.. Зачем ты такая... Я же скоро умру!.." - ныло под дверью то одно, то другое существо. Умирающая человеческая сущность. "Я тоже умру" - думала Анна и не открывала. Ей была противна даже мысль о случайном любовном приключении. Сексуальная распущенность была не свойственна ей
- Это тоже эти... лярвы? - спросила Алина.
- А как же. Они привыкли, что их кто-то должен любить. А когда никого вдруг не стало, они не смогли сами трансформировать свою жизненную энергию в любовь, хотя бы в любовь к самим себе. И энергия поменяла направление на самоуничтожение объекта.
ОСТАЛОСЬ ТРИСТА СОРОК ДЕВЯТЬ ДНЕЙ.
- Вот крем тебе привез. Из Питера. Самый дорогой. - Кирилл сидел напротив, с нежностью во взоре разглядывая Алину. С плечика сполз халат. Он протянулся и поцеловал её в плечико. - Выходи скорее отсюда. Сделай, чего положено, и выходи. Я совсем замучился. Пока меня в Москве не было, мама слегла в больницу - двигаться не может. Кажется - паралич. Что ж это вы у меня все разболелись. Я тут ультразвуком печень проверил - увеличена. Говорят, что не страшно, но увеличена!
"С чего это он подарил мне крем?.. Может, я выгляжу плохо?.. Он никогда мне не дарил ничего из косметики, разве что дезодоранты. На косметику мне надо было выпрашивать у него деньги чуть ли не месяцами и со слезами, а тут крем... Да еще, как говорит, самый дорогой..." - машинально Алина открыла баночку с кремом, мазнула им лоб и настроение её тут же испортилось. Крем был для жирной кожи. "И это - пока я в больнице - он развлекался в Питере с какой-то жирнокожей, наверняка прыщавой!.." - мысль ослепила её, и она уже не могла далее нежным взглядом смотреть на мужа.
