Потому что Мачеха изменилась. Я не понимаю, почему подметание лестниц и стирание белья вдруг заставят меня уступить, но именно так она действовала. И её недалёкие дочери последовали этому примеру. Быстрее, чем птенец выпадает из гнезда, я стала объектом насмешек. Работу больше не требовали, но командовали. Даже захватили мою спальню, утверждая, что из неё получится «превосходная библиотека» и выгнали меня к пустому концу чердака. Это даже не надлежащая комната. Просто угол, где их барахло не сложено.
Я дошла до торговца тканями, причудливый маленький магазин сплющенный между зданиями модистки и сапожника. У всех магазинов крашенные красные двери, большие квадратные окна с маленькими квадратными стёклами. Я вхожу.
Тьфу. Мачеха была права. Везде женщины. Сталкиваясь, торгуясь, крича, выхватывая они сметают всё. Пол теряется под их юбками. Красной ткани уже нет. Не важно. Моя сводная сестра Лунилла сойдёт с ума, но она всегда безумна. Про себя я называю её «Псих».
Я медленно двигаюсь вдоль задней стенки позади клиентов, надеясь, что никто не наступит на мои крошечные ноги. Я втягиваю живот и проскальзываю мимо огромного крестца леди Одели, которая не может решить, купить ли розовый шёлк или синий бархат. Ух! Как будто у неё есть шанс понравиться принцу.
Моё плечо ударяется о полку, здесь я могу остановиться. Никто не интересуется тканями чёрного и мрачного серого цвета. Мои глаза бродят по тканям, поскольку я терпеливо жду своей очереди (за терпеливое ожидание я получаю больше белой магии). И тут я замечаю его — рулон атласа, тёмного как полночь, но яркого как жемчуг.
Комната позади исчезает в тумане. Я вхожу в королевский зал в платье, сделанном из мерцающей темноты, мои золотые волосы блестели… я — единственная женщина в зале, надевшая чёрный.
Что-то бросающееся в глаза… Говорила Мачеха… Как принц может не заметить?
Я беру тяжёлый рулон с лёгкостью, словно ребёнка. Так или иначе, я собираюсь на этот бал.
Я должна рассказать вам о белой магии.
Она находится в моей комнате (или на моей половине чердака). Я держу её в шкафу около моей кровати, запертой. Я ношу ключ на цепочке вокруг моей шеи. Это столь же драгоценно для меня, как зеница ока.
Три рулона ткани лежат на моей кровати. Мой великолепный чёрный, резкий фиолетовый для Психа и нежный синий для Капризной, моей другой сводной сестры. Её настоящее имя — Мелоди, но поверьте мне, ничего гармоничного в ней нет. Её индивидуальность — одна грустная нота, самый низкий стон на органе.
