Во-вторыхъ, было нѣчто непонятное, тревожное какъ въ упорномъ отказѣ Мэнни отъ пересмотра его процесса или амнистіи, такъ и въ его союзѣ съ завѣдомымъ крайнимъ революціонеромъ Нэтти. Первое имѣло видъ нравственной пощечины всѣми уважаемымъ учрежденіямъ, второе представлялось угрозой для будущаго. Какія еще неожиданности могли возникнуть изъ этой загадочной комбинаціи — трудно было вообразить; но тѣмъ сильнѣе безпокоила она общественное мнѣніе.
Затѣмъ, настойчивое, безпощадное преслѣдованіе всѣхъ тѣхъ, кто участвовалъ въ бюджетныхъ операціяхъ Фели Рао и компаніи, рядъ конфискацій ихъ имущества производили неблагопріятное впечатлѣніе на серьезную публику; она находила, что это чрезмѣрно. Наиболѣе виновные уже пострадали; можно было бы тѣмъ и удовлетвориться, не обрушивая всей тяжести репрессій на менѣе виновныхъ. Большинство ихъ были люди уважаемые, солидные дѣятели промышленности и торговли: въ коммерческихъ дѣлахъ не всегда такъ легко и просто уловить рамки формальной законности. Въ такихъ сужденіяхъ сказывалось и вліяніе безчисленныхъ мелкихъ связей, которыя соединяютъ членовъ «общества» въ ихъ обыденной жизни, и естественная снисходительность къ проступкамъ, мотивъ которыхъ — жажда присвоенія — такъ всѣмъ имъ близокъ и понятенъ. Кромѣ того, крушеніе прежнихъ тузовъ каждый разъ затрагивало интересы очень многихъ, имѣвшихъ съ ними дѣла; самоубійство Фели Рао вызвало даже чуть не цѣлый кризисъ на биржѣ. «Общество», какъ и его законная представительница — биржа, — цѣнитъ спокойствіе, увѣренность въ завтрашнемъ днѣ выше такихъ отвлеченностей, какъ правосудіе или интересы общаго дѣла. Въ Мэнни и во всемъ, его окружавшемъ, видѣли нѣчто протестующее, безпокойное, нѣчто неизвѣстное и грозное по своей силѣ. Въ сравненіи съ этимъ всѣ преступленія другой стороны стушевывались.
Однако старые, завѣдомые враги Мэнни не рѣшались начать нападенія: въ ихъ игрѣ руководящіе интересы были бы черезчуръ грубо-очевидны, ихъ репутація была слишкомъ попорчена, имъ приходилось молчать, чтобы не повредить дѣлу. Подать сигналъ къ атакѣ могъ только кто-нибудь авторитетный и незапятнанный, стоящий выше подозрѣній. Долго такого не находилось…
Мэнни, поглощенный работою, новыми впечатлѣніями, воспоминаниями, не замѣчалъ, какъ атмосфера становилась все напряженнѣе. Однако не онъ одинъ, а очень многіе были поражены, когда съ боевой статьей противъ него въ самомъ распространенномъ органѣ выступилъ Тэо. Старый демократъ, всѣми уважаемый публицистъ, Тэо въ свое время былъ однимъ изъ немногихъ, рѣшавшихся бороться противъ Совѣта Синдикатовъ послѣ его побѣды и даже открыто называть «дѣломъ лакеевъ» приговоръ въ процессѣ Мэнни. Тѣмъ больше сенсаціи произвелъ его новый шагъ. Статья была озаглавлена «Пора подумать!», и имѣла форму предостереженія, обращеннаго къ обществу и партіямъ.
