— Не знаю, как тогда, но сейчас я их работу на себе прочувствовала. А насчет мамы — вот, посмотрите это письмо. Я его не читала, но догадываюсь, что там написано. Я нашла его у отца, неотправленным.
Прочитав первую страницу, Вадим Сергеевич изменился в лице.
— Это очень личное, я не буду дальше читать. Он знал, что она жива, и позволил признать ее умершей …из ревности?! Это же противозаконно!
— Она живет с сестрой по одному паспорту — все эти годы. Нас с ней разделяет два пограничных контроля. И я хочу это решить, но ума не приложу, как это делается, и как привезти ее сюда — без паспорта, да и вообще без каких-либо документов.
— Надо инициировать судебное разбирательство, предъявить доказательства, свидетелей и аннулировать ее признание умершей. И тогда ей дадут паспорт, и еще она будет иметь право на половину имущества Алекса. Боже, что же он за человек? Я столько лет его знаю, но такое… Сознательно лишить свою жену всех прав? Ребенка лишить матери? Я не способен этого понять!
Вадим Сергеевич схватился за сердце. Эльза принесла ему успокоительного.
— Вы говорили, что ей можно вернуть все права. Что я должна для этого сделать?
— Когда вы сможете выезжать, я напишу вам список всех доказательств, которые нужно будет собрать там и привезти сюда. Но самое главное — нужно привезти ее, а сделать это будет крайне сложно. При переходе границы вопрос упирается в документы, но их нет… Я подумаю, Лизанька, как все решить.
— А старый паспорт из письма, он делу не поможет?
— Он аннулирован, ведь она во всех базах данных числится умершей. Если это выяснится на границе, будут большие проблемы…
— А если приехать по паспорту Эллы? Она его пару раз предъявляла, сомнений не вызывало вроде…
— Это будет уголовное преступление, и в нем будут замешаны ты, мама и Элла. Я не могу этого допустить.
— Да, у Эллы, я слышала, уже были проблемы с законом… Она даже в тюрьме сидела. Впрочем, я теперь тоже. Это у нас семейное, как думаете, Вадим Сергеевич?
Эльза улыбнулась, но старый адвокат посмотрел на нее испуганно.
— Надеюсь, что нет. Но вообще, с твоей наследственностью с законом шутить не стоит.
— А что с моей наследственностью?
— Ты не знаешь? Алекс — вообще орел, я смотрю. Твоя бабушка, Илона Сильвестру, сидит в тюрьме. Она единственная женщина в своей стране, которую когда-то осудили к пожизненному лишению свободы. Правда, когда законы изменились, срок заменили на самый длинный — двадцать пять лет. За свою жизнь она совершила целых четыре убийства.
