— Думаешь, это ценная идея?
— В каком смысле? — не поняла Прасковья Яковлевна.
— Ну, будет толк от того киоска?
— Должен быть. Водители жалуются...
— Ладно, организую, — пообещал председатель сельпо.
Он действительно организовал на зернозаготовительном пункте «Заготзерно» хороший киоск, целый буфет, где можно было не только выпить охлажденный напиток, но и съесть чего-то. А то и «Шампанское» купить. Идея Прасковьи Яковлевны оказалась плодотворной.
Но было в ней несколько трудных моментов. Во-первых, новая работа находилась далеко от дома — приходилось в одну сторону идти пешком 4 километра, причем через пустырь, лежащий между поселком Славгород и пристанционным хуторком, образованным вокруг железнодорожной станции «Славгород». Это сейчас на том пустыре построены школа и заводской жилмассив, а тогда ничего не было. Две части селения разделял голый бугор. Выйдешь на него, глянешь вперед да назад — где-то далеко домики виднеются, а на самом бугре только пустота, кукуруза да подсолнух с двух сторон дороги стеной стоят, лесополоса недалеко, поезда гуркают. Страшно! Только и радости, что считай, половину пути пройдено. Не трудно было пройтись по земле, под деревьями, по свежему ветерку эти километры, но на пустыре бывало жутковато и даже опасно.
И вот тут речь о втором трудном моменте. Работать в киоске приходилось по 10-12 часов — водители ведь возили зерно круглосуточно — и домой возвращаться около полуночи, по темноте. Положение спасал Борис Павлович.
В 1952 году он купил себе новейший по тем временам мотоцикл «ИЖ-49», и разъезжал на нем, не считаясь со временем и усталостью. Для него это было развлечение. Вот и забирал жену с работы, да еще радовался, что она задерживается допоздна, а он в это время может погулять в привокзальном буфете, пивка попить, да с мужиками покалякать.
Сложнее оказалось с охлаждением напитков. Как это делали? В киоске стояла бочка со льдом, куда и погружали бутылки. Лед постепенно подтаивал, образовывал очень холодную купель. Доставая напитки, Прасковья Яковлевна то и дело погружала в ту купель руки. Когда коченела правая рука, она лезла в холод левой, а правую грела, и наоборот.
В первый сезон Бог ее миловал. А потом, забегая наперед скажу, заработала там Прасковья Яковлевна жесточайший полиартрит, так что ее прекрасные узкие ладошки и тонкие длинные пальчики начали распухать и краснеть. Со временем накрутило ей, бедной, на суставах утолщения и узлы, совсем не перестающие болеть; изуродовало руки — глядя на которые, и подумать нельзя было, что от природы они у нее на зависть красивые.
