— У солнцевских есть свой человек в верхах. Можно связаться с ними. За посредничество они возьмут немного, только комиссионные, — предложил Миша Хвост.
Председательствующий отрицательно покачал головой:
— Не годится. Я знаю, кого ты имеешь в виду. Во-первых, он не занимается этими вопросами, и было бы очень странно, если бы он принялся хлопотать. Это может вызвать, по крайней мере, недоумение. Каждый должен заниматься своим делом. Во-вторых, я знаю, что на него имеется немалый компромат. Не исключаю того, что через день-другой его голая задница засветится на экранах телевизоров, так что он будет сидеть не высовываясь, как серая мышь.
— А может быть, все не так уж и плохо складывается, как ты трешь, — улыбнулся Жора Крюков. — На всех этих комбинатах имеются наши клоуны, и через них мы можем толкать любую ситуацию. А уж протащить того человека, кого хотим… раз плюнуть!
Сева вновь не согласился.
— Исключено. — Он открыл папку и вытащил какие-то листки, скрепленные степлером. — Здесь, — поднял он «Умаги, — фамилии возможных претендентов. Через какой-то месяц они займут ключевые позиции и вытеснят с комбината всех наших людей. — Сева Вологодский Предал листки Крюкову.
Корень отставил бутылку пива и двумя пальцами ухватился за краешек бумаг. Прочитав несколько фамилий, он брезгливо скривился:
— И эти хмыри хотят нас кинуть? — и напоролся на жесткий взгляд Севы Вологодского. Смотрящему Юго-Западного округа было явно не до смеха.
Прочитав до конца, Корень передал листки Ежу. Тот вчитывался в список неторопливо, вдумчиво, лишь иной раз понимающе поджимая губы и покачивая седой головой.
— Без киллера здесь не обойтись, — вынес он невеселый приговор. — Я знаю этих ребят, они свой пирог не упустят. С дерьмом любого проглотят.
Дольше всех список изучал Миша Хвост. Никто его не торопил, и каждый с интересом наблюдал за его реакцией. А он повел себя странно: то неожиданно начинал хмуриться, как будто услышал о чей-то скоропостижной кончине, а то вдруг начинал громко хохотать, словно кто-то из присутствующих рассказал похабный анекдот.
Наконец он отложил листки в сторону, тряхнул головой, отчего его хвостик, описав дугу, неровной волной успокоился на плече, и произнес:
— Однако странные дела творятся в нашем королевстве, я вам скажу. Вот этот, — ткнул он пальцем в листок, — мне известен как знатный паковщик. А теперь метит в заместители генерального. Его шулера гоняли по всей Москве…
Вот этот гастролером был… А этот и вовсе оперативный кобель, а теперь в чины вышел. Нет, братва, с этой публикой суп из топора не сваришь.
