Голос девчушки звенел в моих наушниках. Она с таким воодушевлением перечисляла названия освобождённых городов, что в памяти поневоле возникал голос диктора Левитана, знакомый по фильмам о Великой Отечественной. Словно в эфире звучала сводка Советского Информбюро… Или этот эффект возник от того, что диктор произнесла почти забытые, старые названия городов? Как она сказала? «Сталинград, Ленинград»… Ого!
Сформулировать мысль дальше я просто не успел – мои размышления прервали далёкие выстрелы. Стреляли внизу. Там, где наш лагерь.
С огромным сожалением пришлось мне переключиться с FM на наш обычный PMR-диапазон, чтобы вызвать Соседа.
К счастью, ничего страшного внизу не произошло. Шатун у ручья столкнулся с группой из четырёх зомби, двоих уложил сам, с двумя другими ему помогли.
Я сказал Витьке, что мы здесь, наверху, дела закончили. Про то, что услышал по радио – говорить пока не стал. Потом расскажу, и вместе покумекаем, что всё это значит.
Попробовал ещё раз – но уже не поймал «Маяк» на FM. Эх, жаль… какой всё-таки голос звонкий и радостный был у девчонки! Ещё бы послушал… Но прохождение закончилось, наверное. Сигнал-то был не Златоустовский, это я точно знаю. А чей же? Челябинск, скорее всего. Тут немногим больше ста километров, при тропосферном прохождении FM может и дальше ловиться. Или, допустим, волноводный канал был, высотная инверсия… мы же в горах, тут может быть такое.[26] Правда, ну очень жаль, что так мало услышал. Ещё бы таких новостей! С сожалением снял «уши»:
– Ладно, парни. Давайте вниз. Там всё и обсудим. Кто теперь первым аккум потащит?
217. Ирина. По одиночке мы не ходим.
Когда Иван ушёл к роднику, а спустя минуту с той стороны послышались выстрелы – мы в баньке были. Вещи собирали, укладывали рюкзаки. И тут – стрельба!
Мы, конечно, сразу же кинулись за своими ружьями. Благо, они рядом, под рукой всегда, и заряжены. Я обрез свой подхватила, Мария – «Бенельку» свою. И побежали к роднику.
Но добежать до места не успели – смотрим, а Иван уже навстречу нам идёт, с полными вёдрами. На землю их поставил, и нам рукой машет – мол, нормально всё, отбой тревоги. Мы, конечно, обрадовались. Аж от сердца отлегло. Хотя надо признаться – колотилось-то сердечко, ещё как! Особенно у Марии, надо думать…
– Да, знаю, знаю! – отмахнулся Шатун от наших попыток попенять ему. – Помню же, что решили по одиночке не ходить. Но как вот быть, когда нас с вами в лагере всего трое? Вообще без воды оставаться? Или всем вместе идти надо, друг дружку караулить?
