Тошно. От чувства отвращения к себе першит в горле.
Неужели я забыл, что такое стыд?
Как низко мне предстоит пасть, чтобы я был удовлетворен... Ублюдок!!
...
- Ха... Ха-ха...
Когда он пришел в себя, стол был сломан.
Кулак, которым он пробил древесину, застрял в столе, заливая его кровью.
Горячая кровь, прилившая к его голове, начала остывать.
Откуда взялись эти мрачные мысли - спросил он сердце.
Доволен ли я? А-а, как я могу быть доволен.
Хочется плакать? А-а, слезы ничего не изменят.
С меня достаточно? А-а, конечно же достаточно, подонок.
Я не должен плакать. Если что-то и должно течь - пусть это будет кровь.
Кровопролитие в порядке вещей для такого отвратительного, подлого и лживого ублюдка как я.
Слезы для хороших людей. Ему же хватит и окровавленных рук.
Закрыв глаза, он поднес руку к груди - и принялся настраивать свои мысли.
*Щелчок*
С тяжелым звуком, [Замок] на его сердце закрылся - и процесс был завершен.
Он снова стал прежним - спокойным, холодным и жестким. Каким и должен быть.
Человеком, который подарил всем надежду. [Взрослым] с сердцем из стали. Завершенная версия [Рику].
Заперев свое сердце и охладив разум, Рику открыл глаза.
Затем, глядя на ужасающую сцену в виде сломанного стола и пролитой крови, Рику вздохнул.
- Древесина ценный ресурс, добыть который не так-то просто... Придурок... Ну что ты творишь.
Рику вынул застрявшую руку из пробитого стола и принялся себя отчитывать.
Никакой боли. Его сердце оставалось спокойным, а чувства заморожены.
- За это мне нет оправданий... Но если я использую стол в качестве дров, то смогу скрыть улики и увеличу количество ресурсов. Убью одним выстрелом двух зайцев. А есть можно прямо с земли...
■■■
С другой стороны двери...
Стояла Корон, и, прислонившись к ней, внимательно прислушивалась.
Это была традиция. Именно по этой причине она дала ему побыть одному.
Дать Рику настроить свое сердце, дать его сердцу принять тот факт, что Иван был принесен в жертву... Это была необходимая процедура.
Это было важно для ее младшего брата. В противном случае... Он, вероятно, сломался бы.
Или, возможно, уже сломался...
- ...
Корон ничего не могла сказать или сделать... Ей оставалось только стоять и слушать.
Ему всего 18, но было очень странно называть его подростком.
Он отвечал за жизни 2000 человек, живущих в колонии. Как ни крути, это была слишком тяжелая ноша.
Однако кроме него, больше никто не был на это способен.
Он вел за собой 2000 человек, которые потеряли надежду, наставлял их и принимал наиболее подходящие решения в случае необходимости.
