Лишенная возможности видеть, Тара старалась угадать направление движения по другим признакам: ароматам, звукам, прикосновению трав и цветов. Совсем незаметно она стала считать шаги. Дэйвид чувствовал, как дрожала рука Тары в его руке. Девушку переполнял страх: в ее сознание снова вернулись старые воспоминания.
– Готово, мы пришли, – Дэйвид аккуратно снял повязку с глаз Тары. Она замерла от удивления. На небольшой солнечной лужайке было разложено одеяло, а на нем расставлены тарелки и чашки. В специальном ведерке со льдом охлаждалась бутылка с вином. В большой корзине лежали спелые фрукты.
– Как…?! – у Тары не хватало слов от восхищения.
– Тебе нравится? Я купил еще соленые хлебцы с маслом и чесноком, – Дэйвид снял бумажную салфетку, под которой соблазнительно пахли хлебцы. – Ты голодна?
Тара засмеялась. Оба они удобно расположились на одеяле.
– У тебя необычная фамилия Уэллс. Откуда она? – Дэйвид положил на хлебец кусочек сыра.
– Это псевдоним. Моя настоящая фамилия Пейдж.
– Серьезно? Пейдж? – Дэйвид приподнялся на локте. – Как у сенатора Ричарда Пейджа?
– Это мой отец, – грустно ответила Тара.
– Почему вы отказались от своей фамилии?
Взгляд Тары взлетел выше деревьев:
– Нам с Джоном было по пятнадцать лет. Накануне Рождества горничная нашла в комнате Джона пакет марихуаны. Папа был взбешен. Только что началась большая кампания против наркотиков. Он не стал выслушивать оправдания Джона, а просто выгнал его из дома. А я ушла вместе с братом вникуда. На улицу. Была холодная зима, и я заболела. Нас приютил один священник. Благодаря ему мы смогли окончить школу и поступить в Театральную академию. В Академии Джон отказался от фамилии папы. Священник был родом из Уэльса, так мы стали Тара и Джон Уэллс.
– Жив ли еще священник? – Дэйвид протянул Таре дольку апельсина.
– Нет. Два года как он умер.
Дэйвид сел около Тары. Он провел рукой по ее волосам, но снова почувствовал, как ее сковал страх. Дэйвид вспомнил слова Кристофера. Но откуда такой страх, не из-за него же?
* * *
Полуденный зной был невыносим, и режиссер дал актерам и всем службам два часа отдыха. Кристофер лежал в трейлере с мокрым компрессом на лбу. Утреннее вторжение Дэйвида спровоцировало мигрень.
В дверь постучали, и вошел Джон.
– Садись, – Кристофер поднялся с дивана. – Хочешь чаю со льдом?
– Не откажусь. На улице сущий ад, – отозвался Джон.
Кристофер наполнил чашки холодным чаем, бросил в каждую по несколько кубиков льда и подал одну Джону.
