, когда он, словно обладая даром бессмертия, один отважно кидался на десяток врагов. А при осаде Триполи (Триполи – город в Ливане, захвачен египтянами в 1289 г), несмотря на безнадёжность, он бился до конца. И пусть все эти битвы и сражения, окончились поражениями христового воинства, слава Густаво де Вальверде, гремела широко и была хорошо известна.
А позади него стоял ухмыляясь, не предвещающим ничего доброго оскалом, славный рубака Энрике де Ля Рока.
Для виду ещё немного поворчав, тевтонцы пошли прочь, и быстро собрав свои пожитки, ретировались и миланцы.
Спустившись по крутой улочке почти к самому берегу моря, Густаво де Вальверде постучал в калитку одного из домов. Она сразу же отворилась – рыцаря давно ожидали.
– Привет, Самуил, – бросил Густаво старому еврею.
– Добро пожаловать, господин, – слуга почтительно поклонился, – госпожа с нетерпением ожидает вас.
Густаво, сквозь пьянящий аромат благоухающего цветением сада, пошёл к маленькому, двухэтажному домику из белого песчаника.
– Я обожду здесь, – сказал де Ля Рока, кивнув на беседку, увитую плющом и диким виноградом.
Для приличия постучав, Густаво вошёл в дом, и как всегда, при виде ЕЁ, затрепетало его сердце, кровь молотами застучала в висках, и задрожали руки.
– Жюстина, – справившись с волнением, прямо с порога начал рыцарь, – вам необходимо, как можно скорее покинуть Акру!
Жюстина де Бриан, ожидая других слов от него, обиженно поджала свои очаровательные губки.
– На днях вы сказали Густаво, что у вас есть ко мне, важный разговор. Что я должна дождаться вас, вы задержались, ведь уже глубокая ночь, и теперь вы лишь говорите, что я должна, оставить Акру?
– Да! И как можно скорее! С завтрешнего дня, галеры будут перевозить всех желающих на Кипр! Я дам вам деньги, все что имею. Вы там поселитесь, ведь у вас же есть родственники на Кипре, в Европе? Помниться, вы говорили мне о них.
Ни таких слов ждала Жюстина, и не скрывая разочарования села, жестом указав Густаво на стул рядом. Самуил протянул ему бокал с прохладным лимонадом, но Густаво, не замечая его, глаз не сводил с прекрасной девушки.
Как так получилось, что он воин и рыцарь, давший монашеские обеты, влюбился в неё? Полюбил, когда уже седина, щедро посеребрила его виски и бороду?
Он хорошо знал её отца, славного рыцаря Симона де Бриана, погибшего при падении Триполи. Они бились плечом к плечу, но когда вражеский удар сразил Симона, он попросил Густаво позаботиться и уберечь его дочь. И вот тогда, вернувшись в Акру, он и пришёл, в первый раз в этот домик на берегу моря, и впервые увидел Жюстину… И навсегда оставил здесь, своё сердце.
