— Духи воздуха, что плясом своим из века в век вызывают Пазорю прибудут в помочь к беросам! Ибо тот кто ведёт их, юный отрок Борил, чист душой, смел и отважен! Посему жди нас, Борил, на поле брани, куды мы явимся в полыхающих златым сияниям сполохах!
— Ух! — довольно дохнул мальчуган и засветилось его личико радостью. — Аття вам Вилы! Аття! Ужо тады мы несумненно побядим эвонто Зло, да упасём мой любый народ от погибели!
— Да, Борюша, — нежданно вельми мягко пробачила старча Вила и бросила нежный взор на расцвёвшего отрока, — будем на то надеяться. — А миг опосля добавила, — но тяперича нам надобно поспешать. Посему ступай на лодочку… ночь вжесь почти истекла, скоро наступит день, путь до полканских земель не близок, нам же должно явиться туда до того как выйдет там на небосвод Асур Ра.
— А вон… вон значить, — протянул Борил дивясь усему чаму стал самовидцем и споднявши ручонку очертил её полукруг казуя тем самым на раскинувшуюся увыси небесну твердь и прячущегося у кучных воблаках красна солнышка. — Асур Ра… вон ащё кочемарить у полканских краях… а у ентовых землях отчавось на сон не вуходить?
— В этих краях, где высится Мер-гора, кликаемая также Пуп Земли, — прынялась пояснять старча из облачных дев, и приподнявши голову, оглядела далёкий и у то ж мгновенье близкий небесный купол, покрытый плотными белыми туманами, да его светлого солнечного Бога. — Полгода длится день, полгода ночь, а потому и не заходит за небосклон Бог Ра… А сама горища смотрит на Седаву али Сяд-звезду. Эта великая гора является остием раздольной Поселенной, вкруг неё вращаются все звёздные светила, стайки и сонмы звёзд. Над её вершиной, где ты ноне бывал и потому плещется в твоих кубынях зачурованная водица, проходит ост Всемирья символом каковой есть столб-стожар. Там же внизу… под Мер горой простилается не раз слышанной из сказаний и преданий твоего народа загадочное Подсолнечное царство раскинувшееся за тридевять земель, где живут чудные звери и люди… — сказала Вила, и взглянула на затаившего дыхания мальца, да ласковенько просиявши, дополнила свову молвь, — а днесь Борил нам пора… пора…посему ступай в лодочку. Мальчик внимательно слухая реченьку духа воздуха, ищё вяще поражённый теми местами идеже вудалось побывать и соприкоснутьси, послушно кивнул и придерживая рукой столь дороги кубыни, быть может несущие у собе победу над Злом и спасение Добра, чичас же направилси к лодочке, и ухватившись за ейный борт, резво взобралси унутрь. А усевшись на скамлю, поправляючи кубыни, положил их собе на ноги, и тады ж крепко вцепилси у борта слегка покачивающейся лодочки. И стоило ему тама разместитьси, як Вилы всплеснули руками, их ноги молниеносно вуменьшившись обернулись у лебединые, абие подлетев ввысь злата одёжа на морг окутала духов, а промеж того золотые долги волосья, взвившись полыхнули солнечным светом. Тела людски, чуть зримо проглядывающие с под облаченья оборотились у белы перья птиц, волосья словно вплились у косу, засим резво вытянувшись, приняли вид тонюсеньких снурков, кои протянувшись к лодочке, прилипли к ейному востроватому носу. Лебёдушки раскрыли свои крылушки и призывно крикнув ганг…го, сначало неторопливо, но посем усё шибче и шибче побёгли уперёд. На ходу перьступая розоватыми лапами по каменному полотну вершины, при ентом часточко взмахивая крылами. Лодочка встрепенувшись, сызнова качнулась туды-сюды да дёрнувшись с места пошла следом за птицами, а внегда вони оторвавшись от поверхности горищи, взмыли выспрь у небосворд покрытый густым маревом облаком, полетела за ними. Обратный путь был для Бореньки не мнее запоминающимся, оно як до зела любопытно вон зарилси униз, стараясь рассмотреть под своим судёнышком у то само Подсолнечное царство, каковое по байкам беросов ляжить далёко… далёко… за тридевять земель и живуть у нём не тока людски племена, но и могучие велеты, и ражие летающие чудо-юдо о трёх головах, и усяки иные придивные звери, оные могуть балякать по-человечьи, дюжие птицы, кои на собе носють, катаючи людей, да детей. Гутарять у тех преданиях, чё у том царстве неть войн и болезней, занеже туды не могуть добратьси Лиходейки, дочуры ЧерноБоже, от того жизнь там радостна и счастлива, нет разладу меже людей и зверей, и круглый год там тепло и довольну итьбы. Избёнками для тех жителей являютси гаи, рощи да леса, чтуть и любять у те люди Богов и поелику великие Асуры часточко гостять у Подсолнечном царстве. Обаче того дивного Подсолнечного царства малец узреть не смог, оно як усё заполонили плотны воблачищи, посему Борил вуставилси взором у изумительно живописно парящих у поднебесье лебедей, которые редко взмахиваючи большущими крылами, словно паря у небесах, неторопливо волокли за собой лодочку. Мальчуган приметил як спервоначалу слегка, еле заметно, но засим усё быстрей и быстрей гас небосвод и голубоватая серость неба вмале сменилась на густу серость, синеву, а опосля обернулась чернотой. Одначе токмо тьма укрыла твердь и бледна полоса позадь мальчонки потухла, прям пред летящими лебёдушками Борюша узрел бело-серьбристый лунный луч. Вон повертал голову направо, и близёхонько приметил усё ащё не вушедшего на покой и будто их поджидающего Месяца во серебристом ушкуйнике. Тот не сводил очей с отрока, а увидавши лежащие на его ногах кубыни с пляшущими там голубоватыми искорками, наполняющими бледным светом лодочку изнутри, вулыбнулси, да сице широко и по-доброму, чё доселе казавшееся Бореньке смурно лико Месяца стало вельми приветливым. Поелику мальчик довольно закивал Богу у ответ и также расплылси улыбкой. Облачные девы вошли у луч пущенный Месяцем и повертавшись направили свой полёт по нему. Тьма каковая окутывала Бел Свет у ентом краю была усё также плотна, и токмо далёкие звезды, туто-ва не прикрытые облаками, оставшимися позади, трепетали там у небесной выси. Прохладный ветерок нежданно резво тукнулси о борт лодочки, отчавось вона закачалася тудыли-сюдыли, а мальчугана обдало евойным холодным дыханием, пыхнувшим у лицо, и точно огладившим чудну плюхающуюся у кубынях воду. Легохонько паря у ночном мраке, лебеди невдолге начали снижатьси, и мальчик не просто то почуял, вон увидал, як маненько накренилось уперёд его судёнышко, а посем усмотрел замелькавшие под ним вершины гор. Ищё немножечко и лодочка вспорхнула над Неприют горой, а по леву сторону от Борила резко появились, словно выросли, те самые дивные, иссохше-вумершие дубы, оные продолжали вспыхивать серебристо-жёлтой капелью… усе стволы до долу, перьплетёны меж собой ветви и ветоньки. Лодочка зависла над покрывающей вершину горы травушкой, и мальчуган опершись о борт ручками, выскочил из неё на оземь. И токмо стоило подошвам евойных сапог коснутьси той травы-муравы, як лебеди резко дёрнули лодочку на собе и сей морг взлетели увыспрь.
