— Прочь!
Раздавшийся рев меньше всего был похож на возглас человека, но я поняла, о чем он. Коа вдруг взлетела: выронив звякнувший при падении кинжал, схватилась за горло и захрипела. Кто-то приподнял драконию за шкирку высоко над полом! Подруги Коа мгновенно отпустили меня и, прижавшись к стене, жалобно заскулили, как ожидающие неотвратимого наказания собаки, которых застукали за кражей хозяйской еды.
Коа, задыхаясь, смотрела на меня расширившимися глазами, в которых сейчас не было разноцветного перелива, голубая радужка драконии очень знакомо замерцала. Где же я видела такой взгляд? У кого?
Толстуха, подвывая, сползла на пол и, стоя на коленях, воздела руки:
— Парон Ро Кунд, пощади!
Я недоверчиво заглянула за Коа и невольно отшатнулась при виде жестокого выражения на обычно надменно-прекрасном лице Кунда. Сейчас он ничем не напоминал ни того меланхоличного юношу, которого провожали восхищенными взглядами все девушки академии, ни даже того слегка смущенного парня, который час назад при всех признался мне в любви.
По бледным щекам дракона танцевали желваки, радужные глаза сужены, пухлые губы сурово поджаты, волевой подбородок выдвинут вперед. Парон с легкостью удерживал задыхающуюся Коа, а по коже дракона и его волосам пробегали золотисто-алые искры. Казалось, еще мгновение, и Кунд воспользуется своей чудовищной магией и испепелит голубоглазую красавицу на месте.
Преодолев страх, на миг сжавший мое собственное горло, я шагнула к дракону и попыталась улыбнуться: онемевшие губы не слушались и дрожали. Протянула руку, но замерла, когда пальцы зависли над локтем парона: зеленое сукно камзола тоже искрилось магией! Судорожно сглотнув, произнесла как можно нежнее:
— Парон Ро Кунд…
Парень заметно вздрогнул, словно часть его меня узнала, но вторая, жестокая и требующая крови, все еще желала смерти Коа. Зажмурившись, дотронулась до руки дракона. Ожидала всего: от пронзающей боли, до мгновенного самовозгорания, но ничего не произошло. Облегченно выдохнув, потрясла парона за локоть:
— Кунд! — Он медленно повернул голову и уставился на меня непостижимо-сияющими глазами: от разъяренного взгляда даже волоски на теле приподнялись. Дрожа от ужаса, выдавила: — Это же я… Ари!
— Ари? — прохрипел он все тем же утробно-рычащим голосом, но в глазах парона мелькнуло узнавание: — Моя невеста Лэ Ари?
Подавив желание все бросить и сбежать, осторожно кивнула на подергивающее от спазмов тело Коа:
— Отпусти ее. Тикин ничего не сделала.
