- От нежеланного плода, – проговорила я с горечью.
– Госпожа, вам это не надо. Ваше дитя желанно, вы его любите. Граф хочет его появления, так что эта трава вам без надобности, – в это время мы услышали чьи-то удаляющиеся от двери хижины шаги.
Я кинулась к двери. Она заедала и не закрывалась плотно, образовывая большую щель. Нас кто-то подслушивал.
- Я дам вам другую травку, она придаст сил в вашем положении, госпожа, – знахарка протянула мне букетик ароматных трав. Поблагодарив, я отдала монеты, несмотря на её протесты.
Раздумывая о словах Хельги, я не сразу расслышала мужские голоса, направлявшиеся в мою сторону. Опомнившись, я быстро спряталась за еловые заросли.
– Оливье, всё довольно серьезно. Граф де Бельфор решил посоветоваться с одним своим другом из канцелярии Ришелье, по поводу вашего брака.
– Анна не захотела меня видеть? – спросил граф.
– Она чётко дала понять, что видеть или слышать вас не желает, – услышала я голос аббата, – Но тут есть и ещё иное; я заметил её, прогуливаясь по лесу. Она пошла в сторону хижины той ведьмы. Я проследил, и оказавшись рядом, услышал часть её разговора со знахаркой, – говорил друг графа, – Та показывала ей траву, которая позволяет избавиться от нежеланного плода.
Возникло тягостное молчание.
– Я вас так понимаю? Моя жена уже в положении, но иметь ребёнка от меня ей сейчас не хочется? – процедил холодно граф.
– Оливье, мне кажется, что вам надо поговорить с ней, но довольно тактично. Возможно, она просто растеряна и сбита с толку. В конце концов, ей всего семнадцать лет, она ещё многого не понимает, – похлопал друга по руке аббат.
– Где она сейчас?
– Наверное, ещё сидит у знахарки. По крайней мере, она там оставалась, когда я уходил.
– Что ж, мне кажется тогда именно сейчас подходящее время для серьёзного разговора, – решительно заявил Оливье.
Затем он резко повернулся.
– Мне кажется, за этими елями кто-то стоит, – заметил он.
В ужасе я стала тихо пятиться назад, уходя вглубь чащи. Мои ноги обо что-то споткнулись. Что-то мягкое и тёплое… Затем я почувствовала этот тошнотворный запах, накрывший меня волной. Я медленно повернулась. Возле ствола одного из деревьев находилось женское тело, приставленное к нему. Руки и ноги были отрублены, и сложены кучкой рядом, а возле подола крестьянского платья лежала голова, с закатанными к небу глазами и струйкой запекшийся крови возле рта.
Я забыла о ссоре с графом и иных своих проблемах. В моём крике был страх – первобытный звук ужаса, который забрал все мои последние силы. Прежде чем лес завертелся волчком перед моими глазами, и я потеряла сознание, понимание того, что я лицезрею останки Бриджитт, чётко отпечаталось в моей голове и стало последней каплей, отделившей меня от реальности.
