— Как ты обошла консьержа?
— Сказала, что иду к сыну, и пусть только он попробует меня остановить.
Лея со сдержанным интересом оглядывает его квартиру.
— Может, чашку чая или кофе? — Кайло вежлив, хоть и слегка официален. Но вовсе не радушен.
— Ты один? — взгляд его матери совершенно точно оказывается направлен в сторону уже остывшего ложа любви — то недвусмысленно смято и разворошено.
— Да, — чуть помедлив, отвечает Кайло, скользнув взглядом по шкафу, где притаилась Рей.
— У тебя очень пусто, — чуть оттаяв, замечает Лея.
Рей с ней согласна.
— Что ты хочешь, мама?
Кайло обходит кухонный остров, как бы отделяя им себя от матери, — словно занимает оборону.
Лея поворачивается к нему.
— Думаю, пришло время для разговора, Бен.
Ее голос отнюдь не ласков: она пришла не искать примирения, а отчитывать.
— И двух лет не прошло, — Кайло не язвит, скорее горько констатирует.
— Бен, — голос у Леи напряженный от едва сдерживаемых эмоций. — Я прошу у тебя прощения.
Кайло молчит, но Рей замечает, что он заметно растерялся.
— Просишь прощения? — переспрашивает он.
— Да, — Лея приосанивается, и голос ее обретает твердость. — Ведь то, каким ты стал, и какие решения теперь принимаешь — это полностью наша вина. Моя и Хана. Ты не виноват в своей холодности и черствости. В своей слепой корысти — тоже. Это мы таким тебя воспитали.
Рей тихо ахает.
Она знает, что Лея попросту заблуждается, но это не отменяет ее жгучего желания выскочить из шкафа в чем мать родила и высказать той в лицо все, что она думает о ее словах, заступиться за Бена, то есть Кайло, и заодно выпалить с нескрываемым торжеством всю правду о его «предательстве».
Но она не двигается, продолжая дрожать от негодования.
Лицо Кайло застывает, как маска. Он переводит дыхание и интересуется:
— Это все? — льда в его голосе столько, что даже Рей вздрагивает.
— Почти, — Лея выдерживает тягостную паузу. — Ты наворотил дел, открестился от семьи — это я могу пережить, хоть мне и больно. Живи себе и будь счастлив. А я буду спокойна, просто зная, что с тобой все в порядке. Но оставь нас в покое, меня и нашу компанию. Не смей, Бен, разрушать еще и то единственное, что осталось от семейного наследия!
Последние слова она произносит, не скрывая тихой ярости.
Рей страшно следить за их беседой — все равно, что сидеть на пороховой бочке, но она не может отвести глаз. Если им всем повезет, Кайло сдержится, а Лея поспешит убраться.
— К чему все это, мама? — Нет, он не сдержался. — Ты разве сама не видишь? Сам факт того, что «Скайуокер» в свое время допустили появление такого сильного конкурента, как Сноук, доказывает несостоятельность и полный упадок твоей нынешней политики, — Кайло уже не пытается казаться бесстрастным. — Через год-два от семейного наследия ничего не останется.
