Мысль прервалась так же неожиданно, как и возникла, потому что от внимания Афанасия Серафимовича не укрылось, как слегка, самую малость, чуть-чуть, приоткрылась массивная белая дверь, и в узеньком проёме показалось озабоченное лицо приказчика. Опять заявился со своим пустяковым докладом или поднадоевшими просьбами взять себя в руки и как-то выходить из щепетильного положения, как он называл затянувшийся запой хозяина? Предупреждал же, подобными вопросами не беспокоить, однако, перехватив взгляд незваного посетителя, место которого с девчонкой-прислужницей должно быть, там за дверью столовой в коридоре, чтобы удовлетворить любую прихоть хозяина в любой момент, понял, дело, если и не серьёзное, но не терпит отлагательства и потому пальцем поманил к себе.
- Что ещё, горит, что ли? - недовольно спросил купец, когда Порфирий Егорович вошёл.
- Упаси Вас Господь, Афанасий Серафимович, пока всё благополучно. Человек от фабриканта Афонина.
- Управляющий новый? Как его там, Кружилин, что ли?
- Он.
- Чего хочет?
- Бумагу просит подписать.
- Какую еще бумагу?
- На поставку овчины.
- Сколько времени этот Кружилин у Афонина служит? - спросил Афанасий Серафимович, и тут же сам ответил. - Четыре месяца. Так вот пойди-ка ты, Порфирий Егорович, и скажи этому Кружилину, чтобы он знал впредь, что слово купца Ахвердова дороже чести, поэтому поставка первой партии товара, как и было обговорено с фабрикантом Афониным начнётся15 ноября, ни днём раньше, ни днём позже. Всё?
-Нет.
- Что ещё?
- Пальчиков на приём просится.
- Пальчиков, это который, м-м-м...
- Да, из частного сыска.
- Что, есть хорошие новости?
- Не могу знать, - помялся приказчик, - говорит, есть разговор с глазу на глаз.
- Ладно, через пять минут в моём кабинете. Да, непорядок! Я не вижу колокольчика на столе. Если подобное повторится, у твоей протеже могут быть неприятности, так ей и передай.
- Сейчас моментом исправим, Афанасий Серафимович. Больше подобное не повторится.
Приказчик ушёл, а Афанасий Серафимович, наскоро наполнил рюмочку, опрокинул в рот, не закусывая, сорвал салфетку с груди и нервно бросил на стол. Твёрдым, степенным шагом, он прошёл в кабинет, сел в своё любимое кресло, удобно вытянул ноги и, взяв со стола первую попавшуюся под руку бумагу, принялся с деловым видом рассматривать её. Дверь отворилась. Вошёл агент частного сыска Пальчиков, тот самый, пухлотелый, с тонкими усиками подкрученными вверх острыми кончиками. Сняв шляпу и, поприветствовав хозяина, он стоял посреди ковра, в ожидании предложения присесть. Однако, такового почему-то не последовало. Переминаясь с ноги на ногу, сыщик, тем не менее, с каким-то достоинством во взгляде посмотрел на купца.
