- Не смешно, - сказал сосед через несколько минут. - Чего тут смешного? Мудак он и больше никто. Эх, жизнь!.. Ему, стало быть, голову в дверь засунули, а он - петь. Говорю же, мудак. Его, стало быть, вешать соберутся, а он за веревкой побежит.
Вот такой у нас нынче народ. А потом обижаются.
Энтузиасты, иху мать! Батраки. Сталина на них нету!
Тут подоспела станция "Царицыно", и мужик, впрягшись в лямки рюкзака, пошел вон. Должно быть, на серпуховскую электричку собрался. Батрак дачный...
Читать детектив Толмачеву расхотелось. До конца, до станции "Красногвардейская", он размышлял над тем, как неожиданно воспринял попутчик его незамысловатую иронию. Ну ладно, это они батраки, продолжал он думать, шагая через пустырь, полный бодрого собачьего бреха. И спросил себя, нащупывая прорезь дверного замка: а ты кто?
Неотвязный этот вопрос ворочался в голове, пока разогревал котлетку с макаронами, пока чай пил, поглядывая на ряды освещенных окон напротив. Теплый весенний ветер шевелил занавеску, далеко внизу у автобусной остановки бренькала гитара. Пирамида из батраков, додумал он наконец.
Нижние ишачат на верхних. Не важно, как называются составляющие пирамиды - рабочие, ученые, министры или банкиры. Все батраки. И психология батрацкая: день до вечера, на корочку хлеба заработаем. А на маслице украдем.
Не часто нападало на Толмачева желание поразмышлять на отвлеченные темы, не связанные напрямую с работой. Не часто. Но нападало. В таких случаях он шел куда-нибудь выпить-закусить, музыку слушал или девушек в гости приглашал. Как правило, это помогало, уводило с философской стези. Однако именно сегодня не мог Толмачев прибегнуть к апробированным средствам блокировки перевозбужденного сознания, потому что взял у Шаповалова до понедельника дискету с записью операции "Примабанка" и хотел за выходные кое с чем разобраться. А с похмелья или после пылкого свидания работа на ум нейдет.
Закончив сиротский ужин, Толмачев провел в жизнь третий, самый радикальный вариант борьбы с посторонним шумовым фоном в голове: встал под душ и начал вертеть ручки в разные стороны, подвывая на температурных пиках, словно машина на затяжном подъеме.
Ровно в полночь в боеготовности номер один он уселся за кухонный стол и достал портативный компьютер, ноут-бук. Такими замечательными машинками родное Управление, дай ему Бог здоровья, снабдило недавно всех офицеров-аналитиков. Чтобы и на природе, и в сортире они могли предаваться высоконаучным играм.
