- Первый занят, - сказал незнакомый голос. - Позвоните попозже, пожалуйста.
- Некогда мне позже звонить, браток! - Акопов еще не вышел из роли. Немедленно скажи Первому, что у Седьмого - большие проблемы.
- Я попытаюсь.
- Ты что, новенький? Попытается он! Давай, тормоши Первого, тормоши, пока я не приехал и не навалял тебе по заднице!
Трубку бросили.
Акопов выругался и набрал другой хитрый номер.
- Подполковник Толмачев. Слушаю!
- Ага, - сказал Акопов. - Теперь знаю, кому навалять по заднице. Еще раз бросишь трубку, Толмачев, - урою!
- Интересно, зачем вы хамите? - спросил неведомый Толмачев. Самоутверждаетесь таким образом? Могу лишь посочувствовать - комплекс неполноценности очень мешает жить.
- Ты, философ! - рявкнул Акопов. - Туг скоро придут, может, яйца мне на уши натягивать, а ты политесам обучаешь по секретному телефону?
- Хорошо, - невозмутимо сказал Толмачев. - Соединяю с Первым. Успеете поговорить, пока яйца при вас.
- Смешно, - сказал Акопов. - Надо познакомиться.
Савостьянов выслушал его рассказ о визите "пожарников" и спросил задумчиво:
- Ну, и кто, по-твоему, приходил? Из ГРУ или МТБ?
- Скорей всего из МГБ. Грушники не поленились бы все осмотреть. Они же профессионалы.
- А если ни те, ни другие? Почему бы Ткачеву не завести свою контрразведку?
- Вполне допускаю, Юрий Петрович. Как бы то ни было, работают они превентивно, по всей округе, обеспечивают большой запас прочности. Значит, назревает что-то очень серьезное.
- Назревает, ты прав... Все-таки я пришлю с Людмилой бригаду. Будете посменно работать. Нам сюрпризы не нужны!
20
"В столице циркулируют настойчивые слухи и всякого рода версии о состоянии здоровья президента, о резко возрастающем противоборстве в высших эшелонах власти, о предпутчевой атмосфере все чаще высказываются обозреватели газет, радио, телевидения. Публикуются неожиданные документы и вялые их опровержения...
Совещание ряда радикалов, о котором уже говорилось ранее, не оставляет сомнений в том, что механизм заговорщицкой деятельности запущен ими всерьез и в силу этого вряд ли может быть остановлен.
Операция такого типа, безусловно, является жестом отчаяния. Тем не менее, учитывая включенность в данную комбинацию внешних сил, не следует умалять опасности, угрожающей представительной власти".
"Возможен ли переворот?"
"Советская Россия",
1993, 5 августа.
Наступил очередной понедельник. За выходные на Европейской равнине резко потеплело. Солнце, как и положено в середине июня, вновь стало горячим летним светилом, а не холодным дневным фонарем. Москвичи с облегчением обнажались - футболки, шорты и распашонки пришли на смену свитерам и ветровкам.
