— Не отпускайте ее! — вскрикнула она.
— Вы ее мама? — сходства между этими двумя, впрочем, было, хоть и слабое.
— Нет. Я воспитательница этого детского дома, — честно ответила женщина и присела перед беглянкой на корточки. — Люси, ну почему ты опять собралась бежать? Разве это выход бродить по улицам?
Юля адресовала сказанное самой себе и тоже задумалась.
— Я не хочу обратно. Там Дениэл и Джош! — малышка скрестила руки на груди и надула губки. — А еще овсянка и мисс Мэри. Она меня терпеть не может!
— Кто? Мисс Мэри или овсянка? — неожиданно для себя рассмеялась Юля, и оба взора обратились к незнакомке.
Девочка показала язык и отвернулась, отказываясь пояснять. А вот воспитательница более пристально принялась рассматривать украинку, остановив внимательный взгляд на большой сумке.
— Я — Меган Литтлс. — Улыбнулась она и протянула незнакомке руку. — Воспитатель и заместитель руководителя этого заведения. Спасибо, что удержали мою беглянку.
Юля пожала ладонь приветливой англичанке и, быстро переведя свое имя для удобства общения, произнесла:
— Джулия Крапивина, очень приятно, и не за что!
— Простите, это не мое дело, но позвольте узнать, куда вы так поздно идете? Может, вам нужна помощь?
Юля потупила взгляд, погладила сумку, словно в ней вся ее жизнь, и с трудом проронила тихим-тихим голосом:
— Нужна, — призналась девушка. — Я, можно сказать, такая же беглянка, как и это маленькое чудо!
Меган Литтлс верила, что на все есть воля Божия, и раз уж этим поздним вечером у приюта ей повстречалась странная иностранка, значит, она оказалась не спроста здесь.
— Идемте! — добрая самаритянка очень сурово подпихнула девушку ко входу.
Юля не успела толком ничего рассказать, как оказалась внутри огромного старинного дома с классическим английским интерьером: резные колонны, большой диван, камин, лестницы. Она осматривалась по сторонам, а Меган, не выпуская малышку из рук, знакомила ее с местными правилами и традициями. Детский центр, как выяснилось, делился на сектора: учебный, спортивный и жилой. Последний (проще назвать общежитием) тоже имел отделения: взрослое (подростки от 11 и старше) и детское (возраст варьировался от 5 и до 11). В каждом отделении были наставники-соглядатаи, как обзывали их воспитанники, но на самом деле — няньки утренние и вечерние. Центр был большим, и дети жили здесь до распределения в новые семьи. Грубо говоря, это был приют для бездомных, которых отлавливали полицейские.
