– Тебя мне жалко, – сказал он непонятную для неё фразу и поднял глаза на её лицо.
Девушка вопросительно посмотрела на него. А Дейширолеш почувствовал, как медленно, неохотно в груди распускается тугой узел ледяного равнодушия и отступает ощущение собственной чуждости.
Опуская топор на шею нагини, он не ощутил ни грамма жалости или сожаления. Он поступил правильно, она заслужила это. Но внутри его царапало собственное отношение к происходящему. Он не наг! И отчётливо понимал это. Ни один наг не смог бы так спокойно убить женщину. А он мог! Представляя на месте этой женщины любую другую, Дейширолеш понимал, что всё равно бы смог. Смог бы потому, что он чужой среди своего народа.
А потом он увидел кошку. Большая чёрная морда тёрлась о его плечо, и её усы лезли прямо в губы. Перед глазами встала принцесса Тейсдариласа. Она заняла место осуждённой на плахе и посмотрела на него снизу, ожидая, когда он опустит топор. И тут Дейширолеш вдруг понял, что не может опустить топор. Он мог убить любую другую, но не её. Ему было жаль эту девушку. Он не хотел обрывать её жизнь. Рядом с ней он ощущал себя нагом.
Дейширолеш медленно склонился к её лицу и как можно мягче, чтобы не спугнуть, коснулся её губ. Девушка испуганно взмахнула ресницами. Ресницы у неё длинные, пушистые, чёрные, как и у её кошқи. Дейширолеш подался вперёд и поцеловал её глаза, ощущая губами шелковистое трепетание пушистых ресничек. Мягко, почти неощутимо провёл кончиком языка по линии её носа вниз. Опять легко поцеловал в губы и опустился на шею. Пульс её был учащённым, то ли испуганным, то ли возбуждённым. Он нежно, успокаивающе провёл ладонями по её плечам, скользнул на спину, к лопаткам. Губы его мягко опустились вңиз, касаясь ложбинки между грудями. И он осторожно, плавно опустил девушку на ложе, накрывая её собой.
Тейсдариласа испуганно встрепенулась. Страх боролся в ней с возбуждением и ещё малознакомой жаждой удовольствия. И страх проигрывал. Мягкие, неспешные движения разжигали огонь в крови, но не страх. Колени ослабли, налившись приятной тяжестью, которая волнами распространялась от низа җивота. А внизу живота медленно и сладко сворачивалось спиралью острое возбуждение. Волосы наагашейда щекотали её бёдра, а губы мягко целовали живот. Когда его язык оставил влажный след чуть ниже пупка, она ахнула, почти беззвучно, распахнув глаза и чуть выгнувшись ему навстречу.
Εго дыхание коснулось внутренней стороны её бёдер, и неожиданно он раздвинул её колени. Сладкий дурман возбуждения схлестнулся со страхом,и эта гремучая смесь стремительно растеклась по жилам. Тейсдариласа позвала звериное сознание на помощь, пoзвонки её затрещали. Но правая рука наагашейда властно легла на её поясницу и надавила, не позволяя позвонкам сместиться и начать обращение. Левая удержала её за бедро,и она ощутила невозможно горячие губы прямо между ног. Мысли вымело из головы, когда она ощутила, как внутрь проникает горячий и влажный язык. Низ живота занемел от острого, непередаваемо приятного ощущения. Она откинула голову назад и жадно захватила губами воздух. Захватила, но не вдохнула. На мгновение закружилась голова. А потом и губы, и язык наагашейда пришли в движение,и её словно пронзила вспышка болезненного наслаждения. Пальчики на ногах поджались. Она что есть силы вцепилась в прокрывало.
