И больше всего я боялась, что этот парень, странник, увидит меня насквозь. Что он увидит меня такой, какая я есть – девушкой, которая хочет быть женщиной, ребенком, прикидывающимся матерью, брошенной девушкой, всю свою жизнь ожидающей любовника, который никогда не вернется.
Я чувствовала себя потерянной и брошенной, даже спустя двенадцать лет.
Я бы никогда не смогла пережить это снова.
Я хотела иметь то, что потеряла. Я хотела, обещанного Джексоном, риска. Все время с ним я бы только веселилась, отрывалась, и всю ночь напролет занималась любовью и жестко трахалась с его большим членом.
Джексон.
Точно. Как же я сразу это не поняла? Этот парень, по какой-то совершенно неизвестной причине, напоминал мне Джексона. Просто бред какой-то. Этот парень был не таким, как Джексон. У него другой голос. Но именно поэтому, это нажало на все мои кнопки. Он забрался под мою кожу, и имел на меня такое же воздействия, как и Джексон.
Я остановилась, и это было единственным, что помогло сдержать мои слезы. Это было так неловко. Только от одних мыслей о Джексоне, я начинала плакать. Я почти почувствовала предательство. Я принадлежала Джексону. Я пообещала себе, что на десятую годовщину нашей встречи, я нарушу данное мною обещание, но почему-то к моему сердцу это решение не дошло. Я пообещала себя Джексону Джонсу. Он был именно тем, кого я хотела.
Этот парень не имел права садиться в мою машину и возбуждать чувства, которые были у меня только из-за Джексона.
Я даже еще не видела его лица, и честно говоря, никогда и не хотела. Я просто хотела, чтобы он вышел и оставил меня в одиночестве. Боже, неужели я никогда не смогу забыть Джексона? Я была проклята. Все это время он был прав. При первой же нашей встрече, он сказал, что я еще пожалею об этом. Как такое возможно, что Джексон одновременно стал самым лучшим, и самым худшим, когда-либо случавшимся мной?
– Что случилось? – спросил мужчина. – Поверь, я не хотел расстраивать тебя.
– Убирайся, – я указала на дверь.
– Это моя вина, – ответил он.
– Просто выйди из моей машины.
– Посмотри на меня, – попросил он.
Но по некоторым причинам я не могла. Было темно, я следила за дорогой, и до сих пор хорошо не рассмотрела его. Но что-то внутри меня отказалось от этой идеи.
– Проваливай, – повторила я, не отрывая глаз от руля.
Этот мужчина уродовал все то, ради чего я жила. Чувства, которые он вывел на поверхность, были предательством памяти Джексона. Только один человек имел право нажимать на мои кнопки, и это был точно не он.
