– Я твоя, – сказала она.
– Произнеси мое имя.
– Я твоя, Джексон Джонс. Я всегда была твоей. Все мое тело – твоя собственность.
– Умоляй меня об этом, – потребовал я.
– Что?
– Ты слышала.
Она посмотрела мне в глаза. Потом начала умолять:
– Трахни меня, Джексон. Наполни меня. Трахни, как будто я принадлежу тебе. Трахни меня, как будто я твоя и только твоя.
– И ты всегда будешь моей? – спросил я.
– Всегда!
– В независимости от того, что я могу сделать?
– Сделай уже что–нибудь со мной, – умоляла она. – Используй меня. Прошу. Я твоя.
Достаточно хорошо, подумал я. Я прижал ее колени к груди, и ее мокрая киска была открыта моему чудовищному члену, как ягненок, ожидающий, что его убьют. Я не знаю, что, черт возьми, на меня нашло.
Я никогда раньше так не разговаривал с женщиной. Воссоединение с ней, после всех этих лет тоски, казалось слишком тяжелым. Мое сердце разрывалось из-за нее.
Когда я скользнул в нее, я был так рад, что заставил ее сказать все это. Я имел в виду каждое слово, и мне нужно было знать, что она думала также. Она должна была быть моей. Я бы покончил с собой, если бы это было бы не так. Она была частью меня, которая была мне нужна, чтобы выжить. Она была моим жизнеобеспечением, моим кислородом, без нее была бы только вечная пустота тьмы и насилия. Она была единственной хорошей вещью в моей жизни, и я знал это. Она и сын, которого она мне подарила.
Мой голодный член скользнул глубоко в ее киску и сразу я почувствовал спазм удовольствия. Я был как героиновый наркоман, ощущающий первый укол иглы, алкоголиком, который вкушал последний глоток бурбона, прежде чем впасть в ступор.
Мне казалось, будто ее киска была создана для меня. Она облегала меня, как перчатка, твою мать. Я скользнул так далеко, что ее глаза расширились от страха. Она не представляла, насколько я глубоко. Она не знала, сможет ли принять всего меня. Вот что я скажу. Она сдерживала каждую частичку меня, и улучшала ее настолько, что я даже не мог раньше себе это представить. Ее киска сжала мой член, как будто она держалась за жизнь. Когда я выскользнул из нее, она была такой напряженной, как будто пыталась вырваться из чьей-то хватки. Она прижалась ко мне в изящных объятиях.
– Черт, – вскрикнул я. – Фейт. Ты меня просто убиваешь. Я умираю.
– Я твоя, – тяжело выдохнула она.
Я почувствовал прилив энергии. Мой член пульсировал, снова и снова. Я ощущал пульс моего сердца прямо через него, и затем я взорвался. Это был настоящий взрыв. Я буквально видел, как ее глаза расширились. Это первое взрывное семяизвержение попало в шейку ее матки, как шнур питания. Я представлял себе, как снова наполняю ее утробу, как и в первый раз, покрывая ее своим белым липким веществом. Все моя сперма теперь была в ней, навсегда.
